Он не лгал. Почти на четверть мили мощенная булыжником дорога повторяла контуры горы – дома стояли по верхней стороне дороги, – затем резко изгибалась назад, как змея, круто карабкаясь на новый уровень, и так далее. На втором уровне дороги дома располагались тоже на верхней стороне холма, глядя окнами на реку. Здесь Сэра могла разглядеть только крыши домов, которые они только что миновали.
Вдоль второго изгиба зигзагообразной дороги стояли каменные скамейки, и на одной из них сидел старик и играл на деревянной флейте. Таер остановился послушать, крепко зажмурив глаза. Сэра увидела, как старик поднял взгляд и слегка вздрогнул, но продолжал играть. Через мгновение Таер ушел, но его шаги стали гораздо медленнее.
Он остановился перед домом с вырезанными снопами пшеницы над дверью и запахом свежеиспеченного хлеба.
– Мой дом, – через минуту произнес он. – Не знаю, как встретят. Я покинул дом в полночь. Ушел на войну… С тех пор ни о ком ничего не слышал.
Сэра ждала, что он войдет, но он не шелохнулся, и она спросила:
– Они тебя любили?
Отвернувшись от двери, он кивнул.
– Тогда, – мягко произнесла она, – я представляю, что мужчины будут подтрунивать, а женщины – плакать и ругаться. Потом они накроют стол… и добро пожаловать домой!
Он рассмеялся.
– Похоже, что так. Думаю, ничего не изменится, и нет смысла откладывать на потом.
Он открыл дверь, пропуская ее вперед, и вошел следом в громадную комнату, которая одновременно служила и для жилья, и для работы. Позади прилавка, разделяющего помещение пополам, были врезаны полки, демонстрирующие дюжину форм выпечки. Там же стоял человек с огненно-рыжими волосами, совсем непохожий на Таера.
– Чем могу помочь, добрый человек? – спросил он.
– Бандор? – удивился Таер. – Что ты здесь делаешь?
Большой человек широко открыл глаза и побледнел. Затем стал трясти головой, как будто отгонял тревожные мысли. Потом дружелюбно улыбнулся.
– Как я жив и дышу, так и Таер восстал из мертвых. Потом Бандор вышел из-за прилавка и заключил Таера в сердечные объятья.
– Сколько минуло лет…
Было странно видеть, как обнимаются двое мужчин – у ее народа, перейдя черту детства, редко на людях касались друг друга. Но Таер с таким же энтузиазмом раскрыл свои объятья тому здоровяку.
– Надеюсь, ты здесь во благо? – отступая назад, поинтересовался Бандор.
– Это зависит от отца, – серьезно ответил Таер. Бандор покачал головой, и его губы скорбно изогнулись.
– С тех пор произошло слишком много событий. Дракен умер четыре года назад, Таер. Твоя сестра и я поженились на пару на лет раньше. Я поступил сюда учеником, когда ты сбежал, – он замолчал и замотал головой. – Я все говорю шиворот-навыворот.