Но она почему-то осталась где сидела, пока не вернулся Таер. Один.
– Прошу прощения, – извинился он. – Я не хотел оставлять тебя здесь одну.
Она пожала плечами.
– Сомневаюсь, что в вашей семье для меня есть место. Он слабо улыбнулся:
Да. Ну пойдем со мной. Я познакомлю тебя со своей сестрой и матерью. Она встала.
– Мне так жаль, что с вами нет твоего отца.
Его улыбка превратилась в гримасу.
– Не знаю, приняли бы меня обратно, если бы отец был жив.
– Может быть, не сразу. В конечном итоге он бы смягчился. – Она вдруг осознала, что гладит его по руке, и тут же отдернула руку.
Мать и сестра ждали их в маленькой комнате, в которой все говорило о больном человеке. Алина сидела на табуретке рядом с кроватью, где мать Таера держала лекарства. Волосы пожилой женщины были такого же темного цвета, как и у ее детей, хотя и тронуты полосками паутины возраста. Она была не старой, даже по меркам Вечных Странников, но ее кожа была желтой от болезни.
При знакомстве обе женщины смотрели на Сэру без любезности во взглядах.
– Таер сказал нам, что у тебя нет дома, девочка, – сухо произнесла мать, как будто она ожидала, что Сэра пришла занять ее место и остаться.
– Поскольку существуют Вечные Странники, у меня дом есть, – ответила Сэра. – Мне остается только найти их. Спасибо за беспокойство.
– Я сказал им, что провожу тебя к твоему народу, – ответил Таер. – Они не приблизятся к Падению Черного, поэтому нам потребуется несколько месяцев.
– Значит, мы опять тебя лишимся? – раздраженно спросила мать. – Алина и Бандор еле управляются с работой – каждую неделю они тяжело трудятся на твоей пекарне от рассвета до заката. Когда ты вернешься через несколько месяцев, я уже умру.
Все было произнесено в драматической манере, но Сэра чувствовала, что пожилая женщина говорит правду.
– Я могу найти своих людей и сама, – сказала Сэра.
– Ты слышишь, Таер? Она Вечная Странница и сама может найти свою дорогу, – ответила Алина.
– Ей всего шестнадцать, и она одна, – резко возразил Таер. – Я должен убедиться, что с ней все в порядке.
– Ты был даже младше, когда сбежал на войну, – парировала Алина. – И ты не был колдуном. – Она выплюнула последнее слово, как мерзкое ругательство.
– Алина, – Таер мягко произнес имя, но таким тоном, что сестра побледнела. – Сэра – мой гость, и ты не будешь оттачивать на ней свой острый язык.
– Я могу сама позаботиться о себе, о вас и в пути, – ответила Сэра. Почему-то его защита была ей приятна. Неужели слова посторонней солсенти ее задели?
– Нет, – подвел итог Таер. – Если ты приютишь нас на одну ночь, мама, мы уедем завтра утром.