Считая шаги, он добрался до угла и сполз по водосточной трубе вниз, прыгнул на крышу соседней скобяной лавки, с неё – на улицу.
Никого. Повезло! Отряхнулся, как ни в чем не бывало и– вперёд!.
Деловито покачивая портфелем, прошел мимо лавок, что стояли позади консульства, и слился с толпой.
На его счастье все произошло именно в Харбине, где белых жителей было едва не больше чем желтых. Особенно в сеттльменте. И уж особенно много среди белых насчитывалось бывших соотечественников. Белых вдвойне…По цвету кожи и в политическом смысле этого слова. К сожалению.
Так что в глаза он не бросался. С деловито-озабоченным видом сел к рикше, ткнул его рукой в спину.
– Вокзал…
Дипломатический паспорт сейчас был скорее помехой, чем спасением. Провокацию такого масштаба наверняка обставили с размахом. Раз с ними армия, то и полиция наверняка где-то недалеко. Не хватало еще нарваться на китайских полицейских. Кричать сейчас «караул» – только дураком себя показывать.
Пока ехал, смотрел по сторонам и не зря. Уже на привокзальной площади взглядом выхватил из толпы коменданта консульства. Соскочив на мостовую, Семен бросился к товарищу.
– В консульство нельзя. Провокация… Наган с собой? Патроны? Деньги есть?
До границы было ой как далеко, и все это обязательно понадобится. Товарищ Пугачев несколько мгновений тугодумно хмурился, вживаясь в то, что сказал коллега, потом трижды кивнул. К провокациям все в консульстве были готовы.
– Давай со мной. Надо скрыться… Портфель спасти.
Европейских купированных вагонов в поезде оказалось всего два. Билеты им достались во второй. Остерегаясь неприятных неожиданностей, Семен взял купе целиком. Вагон оказался полупустым и когда поезд тронулся, он с облегчением откинулся назад. Половину дела сделали. Портфель с особо секретными документами лежал рядом с ним на полке, а за окном бежали мелкие одноэтажные домики рабочих пригородов, постепенно сменяемые рисовыми полями.
– Веселый, видно портфель… – пробормотал Пугачев, глядя на полку. Платком вытер запотевшее лицо, отдышался. – Не знаешь, чай у них тут есть?
Семен нервно засмеялся.
За окном мелькали станции. Поезд уходил от Харбина все дальше, но спокойнее от этого на душе у Семена не становилось. Казалось с каждой секундой все туже и туже натягивается какая-то невидимая нить.
Над головой что-то несколько раз стукнуло, словно кто-то пробежал по крыше вагона. Товарищ Пугачев задрал голову, стакан в его руке дрогнул, и горячий чай выплеснулся на запястье. Он смешно, по-гусиному, зашипел и закрутился, отыскивая место, куда без вреда можно было бы поставить стаканы. Семёну стало ясно, что то, что натягивалось – лопнуло. Вагон дернулся, и под визг раскаляющихся тормозных колодок пассажиров швырнуло на стену. В одну секунды все звуки смешались в какофонию – визг железа, звон бьющегося стекла, напряженные голоса людей, паровозный свисток и… грохот выстрелов.