Прибыв на аэродром под Тверью, он успел застать окончание погрузки. Верхние палубы «Товарища Троцкого», вероятно ради этого освобожденные от самолетов, уже были заставлены какими-то ящиками, а на нижние грузили громоздкие конструкции похожие больше всего на куски огромных, выше человеческого роста, труб. Пыхтел паровой кран, трещали двигателями два новеньких фордовских трактора, дружно ухали люди, встаскивающие на палубу дирижабля огромный ящик.
Мельком глянув на него, Федосей обратил внимание на заводские клейма. Ящики пришли с Коломенского паровозостроительного завода. Страна строилась, и по советским рельсам побежали советские паровозы. А коли так, то и ничуть не зазорно поработать красным рабоче-крестьянским авиаторам простыми извозчиками, внести свой вклад в индустриализацию окраин.
Лишний раз Федосей убедился, что начальство не зря ест свой хлеб. Дирижаблем, все-таки и впрямь оказалось быстрее.
Цеппелин-платформа, поднявшись на десяток километров в атмосферу, домчалась до Свердловска чуть меньше чем за сутки. Через двадцать часов Федосей, сытый и выспавшийся, сидел в общей каюте, что служила летчикам и экипажу кают компанией, и прихлебывал горячий чай. Любоваться было нечем – соблюдая режим секретности, дирижабль шёл между двух облачных слоев. Нижний – плотный, словно вата закрывал поверхность, а верхний – разряженный на отдельные облака изредка показывал им голубое небо и заходящее солнце.
Порядок в кают-компании был такой же, как и на красном флоте и свободные от вахты авиаторы пили чай и играли в шашки. Федосей сам не играл, а только наблюдал, как красные теснят белых, подтверждая историческую справедливость победы в Гражданской войне. Он не успел пошутить на этот счет, как …
– Вон, вон, вон! – заорал кто-то, показывая рукой в иллюминаторы левого борта. – Летит!
Сперва никто ничего не понял, но боец показал рукой куда-то вверх и головы послушно повернулись в ту сторону.
Федосей из-за чужих спин увидел как параллельным курсом, обгоняя неторопливую громадину «Троцкого» несется блестящее профессорское яйцо. Со стороны оно выглядело празднично. Заходящее солнце отражалось на головной части, оранжевые сполохи выхлопов тянулись за ним, словно две косицы за рыжей девкой-красавицей. Красиво, как на первомайской демонстрации!
Капитан пытавшийся поймать аппарат в окуляры бинокля не успел повернуться. Яйцо, изменив траекторию, круто ушло вверх и пробило облачный слой. Огненный след потускнел, расплылся, стал розовым…Летчики разом заговорили.
– Что это! Что? Самолет?
– На такой высоте? Нет, товарищи. Это что-то другое….