– Что-то потерял, дядя? – посочувствовала ему сидевшая на скамейке школьница лет тринадцати.
– Хочешь? – вмешалась ее подруга. – Давай, дядя, не тушуйся! Даем без базаров!
– И недорого берем, – подхватила первая, – три сотни, тариф молодежный. Возьмешь двух сразу – оптовая скидка: полштуки.
– А членам профсоюза? – поинтересовался Турецкий, но они его не поняли.
Несколько секунд он раздумывал: сдать их наряду ППС или не стоит – и решил: не стоит. В сложившейся обстановке всякая сомнительная ситуация может быть вывернута наизнанку и обращена против него. Кроме того, еще неизвестно, пойдет ли задержание малолетних путан на пользу их нравственности.
Дмитрий Голик был дома.
– Я Александр Борисович, мы вместе летели из Москвы, – представился Турецкий.
– Да, помню, – удивленно ответил политтехнолог.
– А наш разговор помните?
– Да. В общих чертах.
– Мы могли бы его продолжить?
– Вы серьезно?! В принципе… Скажем, послезавтра в полвторого…
– Не пойдет. Вы спрашивали о моей профессии, и я вам не ответил, помните?
– Ну и?
– Я старший следователь Управления по особо важным делам Генеральной прокуратуры.
– Круто.
– Мы можем встретиться немедленно?
– Вы точно не шутите?
– Точно, точно не шучу.
– А где вы?
– «Пирамиду» знаете?
– Ждите, сейчас выйду.
Дмитрий оказался на месте раньше Турецкого, вероятно, он жил в соседнем дворе.
– Мы можем куда-нибудь пойти, а то я промерз до костей, – пожаловался «важняк».
– У меня разгром, – с сомнением протянул Дмитрий и замолчал на минуту, отвернувшись от порыва ледяного ветра, залетевшего, наверное, с Северного полюса, – в «Пирамиду» – дороговато, всей вашей зарплаты с командировочными не хватит. Вы пиво пьете?
«Клизмы ставлю!» – чуть не крикнул Турецкий.
– Ну разве что бокальчик.
– Тогда пойдемте в боулинг.
Боулинг был внушительный, дорожек на тридцать. Стоило удовольствие недорого, и места свободные имелись, но Дмитрий катать шары отказался с таким видом, будто «важняк» предложил ему испить крови невинных младенцев или продать иностранным шпионам карту укреплений советской стороны. Они расположились за столиком на балконе, Турецкий заказал себе три кружки баварского темного, а Голик – «Байкал» без сахара местного разлива.
– В самолете вы меня здорово одурачили, – признался Дмитрий. – Я думал, вы разговор завели, чтобы убить время. Вспомнили молодость: перестройка, митинги, Съезд народных депутатов, шестая статья и тому подобное.
– Знаете, Дмитрий, основной принцип уголовного расследования?
– Нет, расскажите.
– Культурно выражаясь: не обманешь – не проживешь.
– И вы в открытую, не стесняясь, об этом заявляете?!