– А у нас есть! – в свою очередь не дал ему договорить Турецкий. – У нас есть основания полагать, что вчера на станции метро «Арбатская» произошло умышленное убийство, а вовсе не несчастный случай, как вы изволили выразиться!
Кирилл Васильевич опять замолчал и посмотрел на носки своих ботинок.
– Вам просто так удобнее! – продолжал Александр. – Удобнее спихнуть с себя сложное дело, прежде чем его начать! Расследование требует большого труда, а трудиться, судя по всему, вы не хотите!
Зуев не отвечал.
– Так вот, – сказал Турецкий. – Будьте добры возбудить дело. Потом провести неотложные следственные действия: допросить милиционеров в метро, вахтерш, уборщиц… И еще. – Александр сделал небольшую паузу и продолжил: – Мне нужны снимки, которые установленная над платформой камера сделала в то время, когда на ней находился Мухин. Изымите пленку с соблюдением процессуальных формальностей. – Он закончил и спросил: – Вам все ясно?
– Ясно… – пробормотал Зуев.
– Тогда идите! И помните, все это нужно сделать срочно! Сегодня же!
Кирилл Васильевич тяжело поднялся с кресла и пошел к двери. Его надежда на воскресный отдых только что рухнула окончательно.
Редников открыл глаза и увидел белый потолок, по которому ползала муха.
«Если мне все это приснилось, – подумал он, будучи еще в прострации, – то, значит, я сейчас у себя дома, на кровати… И не было ни Тани, ни этих документов…»
Герман глянул влево. На тумбочке возле дивана лежала белая папка. Он быстро повернул голову в другую сторону и увидел сопящую на подушке Таню.
«Мамочки, – сказал он себе. – Это правда!»
Мгновенно скинув остатки дремы, он осторожно приподнялся, сел на диване и стал шарить под ним ногами в поисках тапок.
– Ты уже проснулся? – раздался сонный Танин голос.
Редников повернулся и увидел, как лежащая на спине девушка сладко потянулась и тонкое одеяло, до этого укрывавшее ее до шеи, сползло и обнажило грудь.
У Германа екнуло сердце.
– С добрым утром! – улыбнулся он Тане.
Больше всего на свете Редников боялся, что на этом их отношения и закончатся.
– С добрым утром, милый! – радостно ответила Таня и протянула к нему руки.
Он нырнул в ее объятия, повторив все свои вчерашние подвиги.
– Нелохо… – безмятежно откинулась Таня, когда все закончилось. – Сегодня даже лучше, чем вчера.
– Ага… – подтвердил обессиленный Герман.
Через некоторое время они уже пили чай на кухне.
– Ну что? – сказал, посмотрев на часы, Редников. – Я, пожалуй, поеду…
– Куда? – встрепенулась Таня.
– Как – куда… Папку отвозить…
Девушка поставила чашку и вдруг сказала:
– Никуда тебе ехать не надо!