– В общих чертах, – неохотно согласился несколько обескураженный Гоголев.
– Эх, Витя, друг ты мой старый!… Уж какие мы с тобой стреляные волки, а все маху даем. Все на что-то надеемся… Вот придет новый барин, он рассудит. Он всем сестрам по серьгам. Не надоело?
– Значит, ты считаешь, что я зря?…
Грязнов лишь пожал плечами: мол, понимай как пожелаешь… Больше они в этот вечер о делах старались не говорить, найдя иные темы для беседы – о прошедшем еще одном лете, о семейных делах Виктора и племяннике Вячеслава, который весьма успешно развивал деятельность агентства «Глория», основы которого заложил еще сам Вячеслав Иванович. К большой политике они не возвращались. Каждый остался при своем мнении. Грязнов не поколебал убеждений Гоголева относительно заместителя министра Латникова, а Виктор Петрович не стал дальше убеждать Вячеслава в том, что замена Панкратова Латниковым – это, пожалуй, единственное, что может действительно привести к реальным переменам в их ведомстве. А возможно, и в обществе. Ведь прав же Валентин Евгеньевич, говоря, что пора дать по рукам зарвавшимся олигархам и высокопоставленным чиновникам, тесно окружавшим прежнего, немощного президента и полагавшим, что их статус-кво не изменится. Да и потом, должен же кто-то конкретно помочь новому лидеру сформировать свое отношение к навязанному, по сути, окружению? А то что-то уж больно долго он молчит, не высказывается, словно ждет чего-то. Что же касается сегодняшнего выступления министра, то оно, скорее всего, является отражением нечеткой, двойственной политики самого министерства – и нашим, и вашим. Не более. Оттого и беззубое. Хотя и крикливое…
Глава 2. ЗАКАЗ НА КИЕВСКОМ
Сергей Николаевич Светличный действительно проживал в Москве на Старой Басманной улице. Но и в РЭУ, и соседи по лестничной площадке знали, что Серега двухкомнатную квартиру свою сдает за доллары какой-то сомнительной семейной паре беженцев из Азербайджана, а сам проживает где-то на даче под Москвой, которая ему неожиданно досталась по наследству от помершей тетки. Дача, по словам того же Сереги, была зимней, со всеми возможными в сельских условиях удобствами, то есть душ и сортир во дворе, а дрова для печки сложены вдоль стенки старого сарая загодя. Вода соответственно из персонального колодца, вырытого, кажется, еще до войны, в конце тридцатых. Ничего более конкретного никто не знал. Кстати, и сведения насчет оплаты в долларах были почерпнуты из разговоров бабулек на лавочке у подъезда, толком-то кто скажет? Ведь сразу, поди, такой налог накатят, что жилье себе дороже обойдется.