А вот тут уже все откровенно заулыбались. Блажит товарищ генерал. Это в какие же времена народ в «Глории» позволял себе устроить в субботу уикенд? Впрочем, Вячеслав Иванович и сам сразу понял, что хватил лишку. Надо было сдавать назад. И он пошел к висящей на вешалке своей роскошной кожаной генеральской куртке и добыл из необъятного кармана бутылку коньяка.
– В мои времена, – сказал как бы самому себе, – всегда где-то поблизости должны были находиться соответствующие емкости. Неужто обычаи исчезают вместе с уходом патриархов?
– Мы можем пройти ко мне в кабинет, – небрежно кинул Денис.
– Ты неправ. Зачем персоналу знать, как проходят закрытые совещания? – возразил Грязнов.
– Уж и персонал! – фыркнул Денис.
– Все равно, – упрямо настаивал Грязнов. – Вон у вас на часах такой охранник, что боже меня упаси! Я уж не говорю о том, что не пожелал сразу признать меня. Но и признав, ксиву потребовал. Понимаю, дисциплина – она для всех одна. Правильно?
– Вы не в курсе. – засмеялся Сева Голованов, – Тут было дело, к нам один псих ворвался. Так еле скрутили. Вот и решили теперь – от греха, знаете…
– И все равно тут как-то уютнее… Давай, Дениска, неси сюда чего у тебя там есть. Прав ведь Алексей – пути и в самом деле неисповедимы. А береженого все-таки Бог бережет…
Глава 7. СЛЕД «ОРУЖЕЙНИКА»
Семен Семенович разглядел в дверной глазок гостя и стал открывать многочисленные свои запоры, приговаривая:
– Сейчас, сейчас… Ну здравствуйте, здравствуйте, юноша! Какими судьбами?
– Вам тыща приветов, Семен Семенович, – сказал, входя, Денис. – И от дяди, и от дядь Саши, и вообще от всех моих сотрудников.
– Понятно, – кивнул Моисеев, снова старательно задвигая щеколды, – вы, конечно, по делу, а не чтоб просто навестить старика. Понятно… А вот в наше время…
Он недоговорил и зашлепал в кухню, жестом приглашая Грязнова-младшего следовать за собой, маленький, сгорбленный и как будто чем-то сильно обиженный. Впрочем, обида его была Денису понятна: старик ждал гостей для беседы, для воспоминаний, для чая под коньячок. А тут явился этакий молодой и независимый и вместо доброго разговора об ушедших временах просто скажет: «Семен Семеныч, вспомните-ка, а кто это в начале восьмидесятых проходил у вас по делу об „оружейниках“?»
Вячеслав Иванович, уезжая из «Глории», так и сказал:
– Напомни Семену про дело об «оружейниках». Там у нас, помнится, проходили некоторые умельцы. Может, следок найдется. Я от вас, ребята, конечно, не жду, что вы мне стрелка на блюдечке поднесете, но то, что мы сможем при благополучном стечении обстоятельств проникнуть в его окружение, представляется мне несомненным.