Милосердные сестры (Палмер) - страница 6

– Сейчас мне нужно побольше места и горячей пенистой воды. Отправляйся готовить завтрак. Я хорошенько отмоюсь и начнем день заново за чашкой кофе.

Дэвид сел, уставившись в окно, за которым искрилось новое утро. День, который должен стать для него одним из самых важных за последние годы, начался не так, как он планировал. Ведь он хотел сообщить Лорен о том, какие события происходят в его больнице. События, которые могли бы положить конец его разочарованию и неверию в себя и облегчить ему жизнь. Он также хотел вторично просить ее переехать жить к нему, и рассчитывал на этот раз получить согласие.

– Успокойся, Шелтон, и будь, что будет, – сказал он, сжимая кулаки и медленно их разжимая. – В конце концов все образуется. Ничто... никто больше тебе не сможет осложнить жизнь, кроме тебя самого.

Он вынул из ящика гардероба поношенный зеленый хирургический халат, надел его и подошел к окну. Четырьмя этажами ниже первые ранние прохожие пересекали Коммонуэлс-авеню, укутанную предрассветным туманом. Кто-то из них, наверное, разделяет то же чувство, что и он. Предвкушение важного начинания. При этой мысли у него на лице появилась мечтательная улыбка. Сколько раз ему приходилось испытывать это чувство?.. Средняя школа, колледж, медицинский институт... Джинни, Бекки... Сколько было таких начинаний. Столь же многообещающих, как это?.. Дэвид вздохнул. Явится ли это утро новой страницей, новой главой или, возможно, даже новой книгой в его жизни? Что бы там ни было, он готов: Из всех многообещающих начинаний после того несчастного случая и кошмаров, преследовавших его после гибели жены и дочери, это – он впервые был уверен, – должно принести ему удачу.

Квартира, где он жил, создавала иллюзию простора благодаря высоким окнам и таким же высоким потолкам, которые имели многие высотные дома в районе Бэк Бей. Длинный узкий коридор соединял спальную комнату с жилой, забитой почти антикварной мебелью, столовой и крошечной кухней, выходившей в узкий проход между соседними зданиями. В середине холла были две двери; одна вела в ванную, другая была парадной.

Фальшиво насвистывая симфонию Гайдна, Дэвид медленно направился на кухню. Обычно перед едой он занимался гимнастикой и бегом, но в это утро решил сделать исключение. Дэвид был мускулистым мужчиной с широкими плечами и сильными руками и на вид весил больше 175 фунтов. Седые пряди посеребрили его черные густые волосы. В зависимости от освещения его большие живые глаза бывали то ярко-голубыми, то бледно-зелеными. Мелкие морщинки избороздили его лоб и залегли у переносицы.