Что это значит, мы, конечно, не поняли. Но нам понравилось. Понравилось, что он не стал (как многие другие на его месте) ругать своего временного заместителя. И доказывать, что тот гораздо хуже и глупее. Он только поинтересовался - откуда пришел к нам этот Саша.
– Он в какой-то лаборатории работал, - сказал я. - Он и в школе такую лабораторию сделал, подпольную.
– Как это - подпольную? - Кажется-Женя снял очки, протер и снова надел на нос.
– Ну, в подвале, - объяснил Алешка. - Они там всякие интересные фокусы химичат. А еще он в уголовном розыске работал…
– Да, - подхватил я. - И в школе организовал для нас занятия всякими единоборствами. Круто вообще-то.
– Что ж, - подумав, отозвался Евгений Иванович, - может быть, это и совместимо. Главное, чтобы такие занятия не стали самоцелью в ущерб основному предмету.
Основной предмет - это, конечно, химия. И поэтому я посчитал момент подходящим. Сделал смущенное лицо и протянул Евгению Ивановичу листок с формулой:
– У нас завтра отгадки, Евгений Иванович. Хочу отличиться.
И, похоже, я отличился!
Если я сделал лицо смущенным, то у Кажется-Жени оно вдруг, когда он прочел формулу, стало… я бы сказал, паническим.
– Что это, Дима? - Он снял очки, протер их краем простыни, снова повесил на уши и снова прочитал формулу. Будто не верил своим глазам даже в очках. - Где ты это нашел?
Пришлось признаться.
– Доктор! Доктор! - вдруг завопил наш Женя.
Я подумал, что ему стало плохо. И тоже сначала заорал: «Доктор!», а потом выскочил в коридор за врачом. Но он уже торопливо шел навстречу в развевающемся халате.
Оттолкнув меня, доктор вошел в палату. Я - за ним.
– Что такое, голубчик? - спросил он Евгения Ивановича и стал нащупывать пульс на его здоровой руке. И положил одновременно ладонь ему на лоб. - Что беспокоит?
– Доктор, - Евгений Иванович в крайнем возбуждении пытался сесть. - Доктор, возьмите в моей тумбочке… Там… визитка. Нашли? Это - следователь, который ведет мое дело. Срочно позвоните ему! Срочно, доктор! Скажите, чтобы он как можно скорее пришел ко мне. Скажите ему, что у меня есть для него сообщение чрезвычайной важности.
– Успокойтесь, голубчик, - врач почти насильно опрокинул его на подушку. - Успокойтесь. Я все сделаю. Вам нельзя волноваться.
– Да как же не волноваться!… - Голова его металась по подушке. - Скорее, доктор! Ведь это школа! Там же дети!
Мы с Алешкой переглянулись и вышли в коридор.
– Дим, - сказал встревоженно Алешка, - не зря он мне не нравится.
– Кто? - Я все еще не пришел в себя.
– Дядя Саша. Химик ваш.
И в это слово «химик» было столько вложено, что я почувствовал тревогу.