– Ты ударил меня, когда я не мог дать тебе сдачи. Ты не имел права это делать.
Зауженное книзу лицо Скирвина просветлело.
– Из-за этого? Только из-за этого? Господи, да надо было сразу сказать, дружище! Хочешь взять реванш? Пошли в спортзал и устроим честный поединок.
– Разрешены все удары, – уточнил Юбер, уже узнавший, что Скирвин очень силен, но немного медлителен.
– Все без исключений, дружище.
Они вышли из дома. На низкой траве лежал белый иней. Вдали слышался глухой гул самолетного мотора.
– Не жди, что я буду тебя щадить, – предупредил Скирвин.
– От меня этого тоже не жди.
Скирвин искоса посмотрел на Юбера.
– Ты слишком легкий, – сказал он, поморщившись.
Томас Скирвин перелетел через канаты ринга и рухнул в двух метрах ниже к ногам рыжего гиганта в спортивных трусах, спокойно жевавшего спичку.
Падение произвело необычный и довольно неприятный звук, но Юбер его не слышал. Он был серьезно оглушен и знал, что, если бы не удалась эта последняя попытка, он проиграл бы. Скирвин обладал геркулесовой силой и бил, как молотилка.
Юбер вцепился в канаты. Он получил в лицо целое ведро холодной воды, так и не поняв, кто ее выплеснул. Отряхнулся, на секунду закрыл глаза и снова открыл их. Он увидел гиганта в спортивных трусах, поднимавшего лежащего без сознания Скирвина, а сзади него пару: высокую блондинку со слишком большими глазами и молодого, немного небрежного летчика с погонами лейтенанта. Оба аплодировали.
Юбер пролез под канатами и неуверенными шагами направился в раздевалку. Скирвина и рыжего гиганта в помещении уже не было. Молодой лейтенант окликнул Юбера:
– Это вы Николе? Тоже летчик, кажется? Хорошая работа. Здесь еще никому не удавалось победить Томаса, и это начинало нам действовать на нервы...
– Мне тоже было нелегко, – пробормотал Юбер, глядя на женщину, чье вытянутое славянское лицо было белым, как мел.
"Она все-таки довольно красивая", – подумал он. Лейтенант представил:
– Ирина Витинова, жена нашего командира. А я – лейтенант Федор Глазовский.
– Очень приятно, – сказал Юбер. – Я схожу в душевую.
Он ушел, думая, что Глазовский, очевидно, ухаживает за женой полковника, что не очень осторожно, хотя очень интересно. Затем он спросил себя, не сломал ли себе чего Томас Скирвин при падении?
Сзади громко смеялась Ирина Витинова.
* * *
Бутылка водки почти опустела, и Юбер спрашивал себя, как Скирвин может сохранять такую ясную дикцию после того, как выпил столько алкоголя.
– Берегись ее, как чумы, если не хочешь получить крупные неприятности...
Скирвин говорил об Ирине Витиновой.