Входных дверей было две, на левой написано "Малреди". Я позвонил. Никакого ответа. И подождал минутку, потом снова нажал кнопку звонка и не отпускал минуты две. Минго не было дома, и я вернулся в машину. Наверное, Минго занимался своей, прямо скажем, непыльной работенкой: возил богатую даму по Бельмонту. Я включил радио, послушал полуденный выпуск новостей, и в голову мне пришли две мысли: во-первых, всё, о чем говорят в новостях, меня совершенно не касается, а во-вторых, о том, что пора обедать. Я проехал с десяток кварталов к пекарне "Ист Лэмджун" на Бельмонт-стрит и купил пакетик свежего сирийского хлеба, фунт сыра и фунт каламатских маслин. Хлеб был еще теплый.
Потом я перешел через улицу, заглянул в лавку и купил упаковку пива "Бекс" из шести бутылок, затем вернулся, припарковался напротив дома Минго, пообедал и послушал местную радиостанцию, которая передавала джаз и музыку биг-бэндов. В три я поехал на автозаправку, залил полный бак и опять вернулся к дому Минго.
Лет пятнадцать назад, когда я еще курил, сидеть в засаде было не настолько скучно. А может, мне только так казалось.
В четыре пятнадцать появился Минго. Он приехал в рыжевато-коричневом "тандерберде" с пластмассовой крышей. Минго въехал на дорожку у дома и вышел из машины. Я тоже вылез и пошел через дорогу. Мы встретились на ступеньках его дома.
– Вы Минго Малреди? – спросил я.
– А кто этим интересуется? – ответил он вопросом на вопрос.
– Я скажу: "Я", тогда вы спросите: "А кто ты?", а когда я скажу...
– Что за фигню ты порешь, парень? – оборвал он.
Он был достаточно крупным человеком, чтобы позволить себе так разговаривать, и, похоже, умел выпутываться из подобных ситуаций. Он был примерно моего роста, под сто восемьдесят пять сантиметров, и фунтов на двадцать пять – тридцать тяжелее, значит, весил он фунтов двести тридцать. Стрижка "ежик" под уголовника, какие я нечасто видел за последние лет десять, маленькие глаза, нос пуговицей, одутловатое лицо – в общем, он походил на изнеженного, бледного, но состоятельного человека. Одет в темный костюм, белую рубашку и черные перчатки. Пальто на нем не было.
– Вы Минго Малреди? – повторил я.
– Я хочу знать, кто об этом спрашивает, – ответил он. – И побыстрее, а то я тебя вздую.
Я тем временем держал правую руку пальцами левой на уровне пояса. Но тут я напряг правую руку так, что, когда я выпустил ее, она взлетела вверх, и ребро ладони ловко щелкнуло Минго по носу – подобным образом щелкает боек, когда вы нажимаете на спусковой крючок. Я чуть прибавил руке скорости – из носа Минго пошла кровь, и он отступил на два шага. Это был неплохой удар.