– Сдавайтесь, – потребовала она. В ее голосе не было ни колебаний, ни, уж конечно, страха. Она привыкла, чтобы люди подчинялись ей.
Я ответил из темноты:
– Игра окончена, мамаша. Кое-кому известно, что я здесь и что я ищу Рейчел Уоллес. И я ее нашел. Бросьте оружие, я вынесу ее и доставлю домой. Потом вызову полицию. У вас будет достаточно времени, чтобы убежать.
– Убежать? – язвительно усмехнулась мамаша. – Мы хотим, чтобы ты вышел, и мы заставим тебя выйти. И тебя, и эту гнусную лесбиянку.
Минго взял ружье наизготовку и начал вглядываться в темноту комнаты.
– Последний шанс, – предупредил я и перекатился вправо, затем поднял револьвер и опер его на левую руку. Минго выстрелил из одного ствола туда, где я только что был, а я попал ему чуть ниже правого глаза. Он упал навзничь на лестницу. Инглиш начал беспорядочно палить в комнату, очевидно в направлении вспышки от моего выстрела, но почти не целясь. Он выпустил четыре пули в темноту, а я аккуратно выстрелил в него дважды. Одна пуля попала ему в лоб, а вторая – в горло. Он беззвучно упал вперед, вероятно умерев еще падая. Я увидел, как мамаша наклонилась, и решил, что она падает в обморок, но вовремя догадался, что она наклонилась за пистолетом. Тогда я вскочил на ноги, в три прыжка добрался до нее и пнул пистолет, отбросив его подальше, а потом дернул ее за шиворот. У нее изо рта капала слюна, и она попыталась выцарапать мне глаза. Я держал ее на вытянутых руках (а руки у меня длиннее, чем у нее) и смотрел на Минго, скорчившегося внизу. Он был мертв, я понял это с первого взгляда – это было легко определить.
– Миссис Инглиш, они мертвы, – произнес я. – Оба. Ваш сын мертв.
Она плюнула мне в лицо, вцепилась пальцами в запястье и попробовала укусить меня.
– Миссис Инглиш, я вас ударю, – предупредил я.
Она все-таки укусила меня. Мне было не больно, потому что она попробовала прокусить куртку, но это меня разозлило. Я спрятал пистолет и наотмашь ударил ее по лицу. Она принялась выть, просто выть, царапаться и кусаться, не говоря ни слова, и тогда я сильно ударил ее кулаком. Она упала и стала хныкать, уткнувшись в спину мертвого сына. Я подобрал пистолет Инглиша, спустился по лестнице, взял ружье Минго, вынул оставшийся патрон, сунул его в карман, а затем поднялся обратно. Рейчел стояла в дверях комнаты и, щурясь на свету, разглядывала результаты побоища. Она завернулась в серое одеяло и крепко держала его. Я подошел к ней и сказал:
– Ну, Джен Эйр, я нашел тебя.
По ее щекам побежали слезы, я обнял ее, и она громко заплакала. Тогда я тоже заплакал, повторяя: