Ли Бай в юности плохо проявлял себя в учебе, поэтому он решил
бросить занятия. По дороге домой он увидел cтаpyxy,
которая молотила железный прут. Удивившись, Ли Бай спросил,
что она делает; «Я делаю иголку», – ответила она.
Ли Бай устыдился, что в нем нет настойчивости,
вернулся яазад и достиг великой учености.
Киан Куэ Лэй Шу
«Эти китайцы странные существа», – думала Лидия. Или это Ру Шань был странным существом. С одной стороны, он без зазрения совести купил ее, запер в тесной комнатушке и каждый день доил из нее эту силу инь. С другой стороны, он всегда проявлял неожиданную доброту и уважение. Он до сих пор кланялся ей, когда входил и уходил, всегда благодарил ее за проведенное вместе время. Он был честен с ней и даже стал приносить ей бумагу и принадлежности для рисования, чтобы заполнить долгие часы между его посещениями. Иногда Лидия задавалась вопросом – а делал бы все это для нее Максвелл? Кроме того, Ру Шань стал закрывать дверь, чтобы Фу Де не мог смотреть на них. И опять же по ее просьбе, когда она сказала, что ей не нравится, когда этот юноша смотрел на нее или присутствовал на их занятиях.
Насколько она понимала, Ру Шань считал ее дорогим домашним животным, подобным обезьяне или корове, о котором он заботился, с которым играл, даже делился секретами, но которое не собирался отпускать. И такое отношение явно разделяли все китайцы, которые тоже считали, что белый человек был всего лишь более развитой обезьяной.
Она размышляла над тем, что бы сказал Максвелл, узнав об их взглядах на англичан. Скорее всего, он бы презрительно скривился, услышав подобную чепуху. Особенно потому, что сам считал китайцев ниже себя. Он не мог и представить, что жители Поднебесной воспринимают его как обезьяну. Но точно так Максвелл возмутился бы, если бы ему сказали, что по своим умственным способностям он уступает женщине, потому что, как и многие его друзья, жених Лидии свято верил, что он на голову выше всех окружающих.
Возможно, в этом и был корень зла. Лидия поняла это, расхаживая по своей небольшой комнате. Различие было не между китайцами и англичанами, а между мужчинами и женщинами. Мужчины считали себя выше животных, выше женщин, выше других мужчин. Цвет кожи не имел значения. Мужчины считали себя царями, и никакие логические доводы не могли бы разубедить их.
Ничего удивительного не было в том, что китайские мужчины считали себя цивилизованнее англичан, а англичане думали, что; они умнее китайцев. И те, и другие полностью ошибались, потому что избрали неправильный путь.