–Может быть, но ты - его первая настоящая девушка, а ему уже двадцать. Это для него очень важно, этот вечер.
–Он назначил свидание мне, а не тебе.
–Но если все твои мужчины счастливы, то и ты счастлива, а это делает мою жизнь куда как проще.
Это заставило меня рассмеяться.
–Ты все таки гад.
–Я больше ничего бы не пожелал, ma petite, как только праздновать раз в году годовщину того первого раза, когда ты пришла ко мне. Если эта первая скромная попытка отпраздновать такую дату провалится, то я просто и не стану пробовать. Но мне очень хотелось бы, чтобы все удалось.
Я вздохнула и ткнулась лбов в телефонный аппарат. Я расслышала его восклицания:
–Ma petite, ma petite, ты все еще тут?
Я поднесла трубку к лицу и сказала:
–Я тут. Несчастная, но все еще здесь. Я пойду, все равно уже нет времени переодеваться.
–Я думаю, Натаниэл гораздо больше оценит, что ты согласилась праздновать годовщину, чем то, как ты одета.
–И это я слышу от человека, который меня одевает, как истинный фетишист.
–Не так часто, как мне хотелось бы.
Прежде, чем я смогла бы возразить, он сказал:
–Je t`aime.
Что значило по-французски «Я люблю тебя». И повесил трубку.
Я слишком опаздывала, даже чтобы забежать домой до свидания. Один мой звонок, и Натаниэл согласился встретиться уже около кинотеатра. Но ни голосом, ни малейшей интонацией он не показал, что ему это не нравится. Я думаю, он боялся мне что-то высказывать, боялся, что я потом буду это использовать в своих интересах, чтобы отменить празднование годовщины. Вероятно он был в чем-то прав. По последним подсчетам у меня было уже шесть мужчин. Когда вы встречаетесь с таким количеством людей, годовщины начинают выглядеть, как нечто дико лицемерное. Я о том, что годовщина - это что-то такое, что ты стараешься устроить только с тем самым, разве нет? Я все еще разрабатывала свою стратегию поведения со всеми моими мужчинами. Я все еще пыталась убедить себя, что при таком обилии мужчин не должно быть любимчиков. Я все еще боролась со своими мыслями о том, что они все особенные. Когда я оставалась одна, не с кем-либо из них, не видя их, не чувствуя их метафизически, я начинала чувствовать себя не в своей тарелке, и даже глупо. Я понимала, что это глупо и неправильно, пока не увидела Натаниэла, ждущего меня у дверей кинотеатра.
Он был ростом уже пять футов шесть дюймов. Только за последний месяц он вырос на полдюйма. В свои двадцать, а весной уже и двадцать один год, он превращался в мужчину, плечи становились все шире, что обычно бывает в более раннем возрасте. Я вообще переживала за его привязанность к клубам, которая меня так раздражала, а ему так нравилась. Сейчас он был настолько высок, что мне пришлось остановиться немного поодаль, чтобы взглянуть на него во весь его рост.