Мальком, глава Церкви Вечной Жизни, вампирского оплота, сидел напротив меня. Мальком никогда не бывал раньше в моем офисе. В последний раз, когда мы с ним виделись, он фактически обвинил меня в том, что я занимаюсь черной магией и сею разврат. Это было, когда я убила на глазах его Паствы одного из членов общины. Умерший был серийным убийцей. У меня было постановление суда, но, тем не менее, это не добавило теплоты в наши с Малькомом отношения.
Я сидела за своим столом и потягивала кофе из моей новой Рождественской кружки: маленькая девочка, сидя на коленях Санты говорит «Я была хорошей». Я упорно каждый год старалась найти кружку, которая как можно сильнее, до истерики, бесила бы нашего менеджера Берта. Кружечка в этом году была безобидной по моим меркам. Но вполне традиционной для этого праздника. По крайней мере, в этом сезоне я могла одеться, как мне хотелось: красные юбка и жакет, поверх шелкового свитера - очень нарядно. У меня был новый пистолет в наплечной кобуре. Мой хороший друг, наконец, убедил меня расстаться с Браунингом ради Хай-Пауэра, который был немного удобнее для моей руки и имел более гладкий профиль. Хай-Пауэр остался дома в сейфе для оружия, а в кобуре был Браунинг Двойной Модификации. Я ощущала себя обманщицей, но, по крайней мере, я все еще была верна Браунингу.
Когда-то я считала Малькома красивым, но тогда это были лишь вампирские трюки. Без его вампирских фокусов, туманящих мой разум, я видела, что сама структура костей была слишком грубой, будто она даже слегка сгладилась, когда он стал вампиром. Волосы его были коротко подстрижены и слегка вились тем особенным завитком, который не исчезает до тех пор, пока есть хоть миллиметр волос. И цвета они были почти канареечно желтого. Такими становятся светлые волосы, лишенные солнца на сотни лет. Он смотрел на меня своими синими глазами и улыбался, и улыбка придавала его лицу некую индивидуальность. Та самая улыбка, которая заставляет вас смотреть утреннее воскресное шоу только из-за нее одной. За ней не было волшебства, только он сам. Это за отсутствием лучшего слова Харизма. Было что-то в Малькоме, приобретенное не от вампирской силы, а от того, кем он был раньше. А был он лидером и пробивным человеком, причем, еще при жизни.
Улыбка смягчила его внешность, но добавила на его лице выражение рвения, которое настораживало и пугало. Он был истинно верующим, главой Церкви истинно верующих. Сама идея меня все еще коробила, но это было самое стремительно развивающееся движение по всей стране.
