Оба употребляли слово «они» по разным причинам: Рикардо – не осмеливаясь называть имена, а Ано, в соответствии с традициями его профессии, – не желая порочить никого, в чьей вине он не уверен. Понимая, что ему не называют истинную причину их задержки, Рикардо закурил очередную сигарету. Тем временем сумерки быстро сменялись темнотой. Шофер стоящего под деревьями «роллс-ройса» включил фары.
Внезапно мистеру Рикардо пришло в голову препятствие, которое может погубить все их планы. Вчера Ано ясно дал понять виконту де Мирандолю, что подозрения сосредоточены на его длинном белом доме. На большее он не имел права, в чем признался сам.
– У вас не было полномочий войти в дом вчера? – спросил Рикардо.
– Никаких, – ответил детектив.
– И вы полагаете, что де Мирандоль, не пригласивший вас вчера, сделает это сегодня вечером?
– Это крайне маловероятно.
– Значит, теперь у вас имеются полномочия?
– Да. В противном случае я бы притворился, что они у меня имеются.
– А это не рискованно для вас?
– Я принял решение пойти на риск, когда узнал, почему виконт Кассандр де Мирандоль собственноручно красил свою калитку.
Мистеру Рикардо пришлось удовлетвориться этим объяснением, которое для него вообще таковым не являлось. Ано закрылся в своей раковине, как устрица, не комментируя никакие догадки и теории. Он просто сидел и курил, зажигая свежую сигару от окурка старой, словно человек, безмятежно переваривающий сытный обед. Но так ли уж безмятежно? Мистер Рикардо обрушился бы на него с упреками, если бы не полученный вчера урок. Ибо, несмотря на внешнюю невозмутимость Ано, его руки время от времени начинали подрагивать, как руки Мирандоля, склонившегося над калиткой.
Внезапно он вскочил на ноги:
– Кажется, ко мне пришли.
Со стороны аллеи 30 июля[57] по тротуару шагал полицейский. Ано высунулся из окна, и полицейский направился к нему.
– Мосье Ано?
– Да. Дайте это мне.
Сережант передал ему через окно конверт. Ано вскрыл его и стал читать письмо, покуда мистер Рикардо следил за тем, как изменяется выражение его лица. Послание было достаточно длинным, хотя и написанным в спешке, а разочарование на лице детектива сменилось скукой, недоумением и наконец весельем. Рикардо еще никогда не был так удивлен. Ано, вздрагивавший от тревоги всего десять минут назад, громко и радостно смеялся! Раскатистый хохот казался мистеру Рикардо странным и незнакомым звуком. Он осознал, что за последние два дня ни разу не слышал смеха.
– Вы получили хорошие новости?
Ано пожал плечами.
– Это не те новости, о которых пишут в дом.