— Чего трубку не снимаешь? — нежно упрекнула географичка. — И почему не приехал?
Глеб отхлебнул кефир из пакета.
— Извини, Галь, не получилось. Сумасшедший день.
— Ты ужинаешь?
— Как бы.
— А что ты ешь?
Глеб поперхнулся и закашлялся.
— Галка, я пью кефир. Если у тебя ничего срочного…
— С тобой директор жаждет пообщаться. Зинаида ему настучала, что ты проводишь уроки в джинсах и не реагируешь на ее замечания.
Глеб возвел глаза к потолку.
— И когда я должен с ним общаться? Надеюсь, не сейчас?
Галина хихикнула.
— Не нервничай. В среду после уроков.
— Вот и ладушки. До завтра, Галь, — поспешно попрощался Глеб.
В ответ она чмокнула трубку так, что у него отдалось в ухе.
Почистив зубы, Глеб принял ледяной душ, растерся полотенцем и голым вышел из ванной. Тишину квартиры пронзали телефонные звонки. Из трубки зарокотал злой голос олигарха Лосева.
— Что ж ты, крысеныш, не докладываешь?! За что я тебе плачу?!
Глеб с усмешкой отодвинул трубку от уха.
— Виталий Петрович, — залепетал он, — да что докладывать-то? У каких-то плясунов были. Фокстроты, вальсы, конкурсы какие-то… Я, блин, там чуть не засох. Может, если она в булочную пойдет, тоже вам докладывать? Как скажете, мне по барабану…
— Ладно, ладно. — Лосев заметно сбавил тон. — Шут с ними, с плясунами. Больше ничего не было?
— Чего не было? — туповато уточнил Глеб.
— Угроз каких-то, нападений… Мало ли.
— Да каких там нападений, Виталий Петрович! Даже собака не тявкнула! — Глеб аж задохнулся от возмущения. — Племянница ваша, конечно, девушка ого-го… но, по-моему, она сдвинулась на этой почве.
— Но-но, языком-то не мели! Делай, за что заплачено!
— Забрали бы вы меня к себе, — с тоской произнес Глеб.
— Видно будет. Сперва заслужи. — Олигарх дал отбой.
Глеб задумчиво положил трубку на холодильник. Затем прошел в комнату, как был голым, сел на диван в позе «лотоса» и неподвижным взором уставился на дверцу шкафа. И вскоре на дверце заплясали причудливые тени, которые, казалось, пытались сложиться в некий узор… но ни во что не сложились и растаяли.
Просидев эдак около двух часов, Глеб в досаде швырнул на диван подушку. «Слабак! — обозвал он себя. — Бездарь несчастная!»
В семь утра позвонила Даша. Голос ее звучал бодро и деловито.
— Вы не могли бы сегодня заехать за мной в шесть? Думаю, где-нибудь около девяти вы освободитесь.
— Конечно, Дарья Николаевна, — ответил Глеб. — Никаких проблем.
— Насчет проблем не гарантирую, — пробормотала она, давая отбой.
И тут же позвонил Илья.
— Шолом, — буркнул он мрачно.
— Шолом, коли не шутишь, — улыбнулся Глеб. — Как твои боевые раны?