Войско дружно и громко крикнуло:
– Та статья люба нам!
Порошин стал читать статью о пастухах-табунщиках, о жеребцах, за которыми бывал малый присмотр. И эта статья понравилась войску, и тут сразу крикнули, чтоб судить нерадивого табунщика Ананаса Сидоркина, по вине которого в Позадонье, пал лучший жеребец войска Белый Лебедь и кровная кобыла Лихая.
Все статьи закона были приняты едино и голосами, и мнением. И порешено было: завтра же с восходом солнца, чтоб иным неповадно было, чтоб не отлагать дел, поскольку и преступники жили еще в крепости, – судить их по новым статьям со всей строгостью.
Быстроглазый, стремительный Степан Разин кинулся в теплую донскую воду. Перемахнув реку в ту и в другую сторону, выскочил на берег и, словно резвый конь, помчался по крутым скатам к крепости.
Позади остались донские просторы: бесконечные степи, широкие гирла реки, высокий шелестящий камыш.
Тут, в Азове-городе, совсем не так, как в старом казачьем городе Черкасске было. Там знакомые низины, заливные луга, отлогие суглинистые берега Дона и даль, сколько глаза достать могут. Там тоже степи. Да степи совсем другие: повольнее, пошире, поровнее. Привык к черкасским степям и затонам Степан, привык, и кажется ему, что лучше того старого казачьего города Черкасска нет нигде. Там не только степи – и небо просторнее.
Ширь под Черкасском описать невозможно. Благодать – поискать только. А тут, в Азове-городе, непривычно ему. Азов брали – ему то нравилось. Пушки отгремели – одна скука! Бабы своим делом заняты: рубахи да портки в Дону стирают. Строевые казаки – своим. Старики – былое вспоминают. Малые казачьи ватажки на море ходят, громят турецкие галеры. Иные казаки на вылазки идут, выведывать вражьи замыслы. Другие в Крым – в ответ на татарские набеги. А ему никакого дела не дают. Сведет он коня Михаила Ивановича Татаринова на Дон, искупает, прогонит галопом по степи, поставит в конюшню – и целый день слоняется без дела.
Город Азов нельзя сказать, что не полюбился Степану, но стены его каменные, высокие, башни с узкими окнами, бойницами сковывали его, связывали. Неразворотно Степану в Азове-городе. Давно ему хотелось узнать, что делается там, далеко за донской землей, – на Руси. В Москве хотелось побывать, куда частенько ездили знатные казаки да атаманы. Чего только не повидали они! Чего только не говорили о Москве!..
Степан остановился, задумался. Впереди стояли грозные стены крепости, внизу серебрился Дон.
Братаны его, батяня, дед и мамка росли на Дону, кормились. Многие воевали и умирали на этой земле, политой слезами и кровью.