"Уйдет! – молнией метнулось в голове у Гурова. – Ведь уйдет, зар-раза, ищи его потом! Резоев в доме, я его не выпущу, я его и в одиночку возьму…"
– Держи второго, не дай ему смыться, догоняй на своем "мерсе"! – закричал Лев, подскакивая к Стасу. – Нет смысла «Перехват» задействовать, он же не в Москву ехать собрался, ему бы лишь немного оторваться от нас, и он бросит эту «девятку» к чертовой матери! Не позволяй ему выскочить из машины, иначе в этих дачных лабиринтах он точно уйдет. Учти, огнестрельного оружия у него почти наверняка нет. С Резоевым я справлюсь сам, в одиночку. И как схомутаешь этого горного орла, немедленно возвращайся!
Крячко не стал спорить, он молча кивнул и метнулся к «Мерседесу», хоть на душе у него заскребся целый выводок кошек: не хотелось ему оставлять Гурова один на один с противником, боевые качества которого неизвестны, неизвестно, чем он вооружен, зато превосходно известно, что терять Резоеву нечего и он будет сопротивляться с безумным отчаянием загнанной в угол крысы. Но ничего другого не оставалось: их двое, и преступников двое!
– Стас! – в спину Крячко прокричал Гуров. – Возьми мерзавца как угодно, но мне он нужен живой! И в сознании!
"Надо было оставить пару ребят из тех, что я привез в "Палестру", – уже плюхаясь с разбега на привычное водительское сиденье «мерса», подумал Станислав. – И Герда сейчас ой как помогла бы! Да кто ж знал, что так получится… Ну, вот хрен ты у меня уйдешь, гадюка! Дорога прямая, и я тебя пока что вижу. А раз вижу, то догоню и сделаю. Порву, как Тузик грелку!" Давно уже Станислав Васильевич Крячко не испытывал такой ярости!..
Итак, Гуров остался один на один с засевшим в даче Резоевым. И здесь Лев Иванович допустил еще одну ошибку, которая в этот прозрачный сентябрьский вечер чуть было не стала для него роковой! Это лишний раз подтверждает тот факт, что даже самые опытные и грамотные профессионалы отнюдь не роботы, а всего лишь люди, человеку же свойственно ошибаться! Особенно в состоянии предельного эмоционального накала.
Полковника Гурова легко понять: его, как и Станислава Крячко, подхватила и понесла на своем гребне волна удушающей ярости! Стоило ему бросить взгляд на продолговатый, укутанный мешковиной сверток, как все соображения разумной осторожности вылетели у него из головы.
По-хорошему, нужно, конечно, было дождаться помощи. Хотя бы Станислава! Он тоже остался один на один с противником, но Гуров был уверен: Станислав справится, и справится быстро. Сейчас он этому бритоголовому молодчику такое автородео устроит, что тому мало не покажется! Положение Гурова было сложнее: Резоев видел его, а Лев нет, Резоев прекрасно разбирался во внутренней планировке дачного особнячка, а Гуров не имел о ней ни малейшего представления. Аслан Резоев, вообще говоря, сам загнал себя в ловушку. Даже если дача имела еще один выход, проскочить мимо Гурова незаметно он не смог бы. То же самое относилось и к возможному прыжку Резоева из какого-либо окошка особнячка. Так или иначе, но он оказывался бы под прицелом гуровского «штайра» и, несомненно, прекрасно это понимал. То есть полковнику Гурову нужно было просто выжидать, тянуть время.