Форцепс был совершенно пьян. Варфоломей вырывал у него топор, которым тот метил срубить собственную ногу. "Слушай, зачем ты женился?" замахивался Форцепс. "Тебя спасал",-вырывал у него топор Варфоломей. "Неужто я был когда-то влюблен?!." "Был". "Какое счастье, что я не женат, тем более по любви..." И вот так, целясь в ногу Варфоломея, одним взмахом, профессионально, с одного удара, Форцепс удалил пушистую елочку перед роскошным особнячком елизаветинской эпохи - островок Великой Британии в стане лягушатников. "Мой дом - моя крепость,- заявил он камердинеру, выразившему решительное осуждение под маской непроницаемости,-захочу спалю. Проводи его величество в телефонную и соединись с его резиденцией". И, о счастье! - вдовствующая королева-мать была совершенно всем довольна: Мэгги вернулась! Ты не представляешь, что за прелесть наша Мэгги! она мне вымыла голову и завила! очаровательно... нет, голос у меня нормальный, просто мне неудобно говорить... Нет, они не вернулись, разве они должны были вернуться? Уверяю тебя, никого, кроме Мэгги... просто мне неудобно говорить, потому что у меня в руке зеркало. Нет никакой телеграммы, и никто не приезжал. А что, у нас будут еще гости на Рождество? какая прелесть! Приходи скорей, ты меня не узнаешь... Дать тебе Мэгги?..
Про Мэгги было не совсем ясно, а впрочем, почти ясно: она узнала, что герцогини не будет на Рождество. Герцогиня ее не переносила, Варфоломей никак не мог понять, за что: лучше фаворитки их принц им ни разу не приводил... Зато королева-мать обожала, и ее Варфоломей понимал. Герцогиня недоумевала, что в ней все находили; Варфоломей же недоумевал, что Мэгги могла найти в его сыне. Редкое бескорыстие! как всегда, в нужную минуту, как всегда, спасла, как всегда, выручила!.. "Милая Мэгги...- умилился Варфоломей.- Да было ли у них что-нибудь с этим проходимцем?..- почему-то подумал Варфоломей.- Она не такая..."
Варфоломей с Мэгги говорить не стал, оставил на всякий случай телефон Форцепса и, успокоенный (быстро доходят только дурные вести, а герцогиня все еще в пути...), проследовал из телефонной в буфетную, где Форцепс мудрил в королевском кувшине невероятный рецепт - "резекция дня".
Наутро ударил морозец и присыпал снежок - классическая рождественская погодка. Пожалованный адмиральским званием Форцепс выкатил короля Варфоломея в богатой коляске новейшей конструкции, драгоценно посверкивающей спицами и прочими никелированными частями многообразного и не до конца еще известного назначения. Король обнимал хирургический саквояж Форцепса, в котором звякали тяжелые инструменты, как-то не металлически, а стеклянно, и вчерашнюю елочку. Тщательно выбритый, с орденом Почетного Легиона в петлице, на запятках следовал адмирал Форцепс. Взволнованные подданные детского возраста бежали следом, улюлюкая и рассыпая конфетти. Полицейский на углу отдал честь.