— Будьте осторожны. Ей следует пить понемногу.
Брет разрешил ей сделать несколько глотков и потянул за волосы, когда она выпила достаточно. Прикосновение никак нельзя было назвать нежным…
Она откинулась на подушки, изнемогая от такого слабого напряжения сил, как питье.
Отец Дамьен подошел с другой стороны кровати и откинул со лба влажные волосы Аллоры, внимательно вглядываясь в нее.
— Теперь она полностью вне опасности. Я, пожалуй, оставлю вас вдвоем, — сказал он.
Аллора попыталась приподняться, почувствовав, к своему удивлению, что ей не хочется, чтобы священник уходил, потому что было страшно остаться наедине с Бретом. Но как остановить священника, если она даже руки поднять не в силах? Она окликнула его:
— Отец…
Он остановился.
«Не оставляйте меня сейчас, когда я, возможно, нахожусь в смертельной опасности», — хотелось ей крикнуть. Но она лишь прошептала:
— Спасибо вам.
Он печально кивнул и ушел, плотно прикрыв за собой дверь.
— Ну? — мгновение спустя произнес Брет.
Она закрыла глаза.
— Я чувствую себя ужасно, — прошептала она, и это было правдой. — Мое горло… я почти не могу говорить. Дай мне еще немного времени…
— Леди, вы лежали здесь двое суток, и у меня больше нет времени. Король призвал меня в поход, но позволил задержаться до тех пор, пока для вас не минует опасность. И поверьте, я бы значительно больше сочувствовал вам, если бы вся доза этого ядовитого зелья не предназначалась для меня.
— Там не было яда, — упорно повторяла она хриплым шепотом.
— Вот как? И из-за этого вы чуть не отдали Богу душу?
Не открывая глаз, она покачала головой.
— Клянусь вам, у меня не было намерения отравить вас! — сказала она, собрав последние силы.
— Леди, я своими глазами видел, как вы добавили что-то в кубок, а потом обнаружил пузырек в вашей одежде.
Она открыла глаза и встретилась с ним взглядом.
— Это снотворное, вы должны были заснуть — и больше ничего.
— Понятно, миледи. Я должен был выпить все вино из кубка до конца и заснуть. Навсегда. Непробудным сном.
— Произошла какая-то страшная ошибка… — прошептала она.
— Правильно, леди. Произошла ошибка!
Она опустила ресницы. Понятно, он думает, что, какими бы ни были его соображения, ему не следовало жениться на ней, потому что, сделав это, он накликал на себя беду.
— Если бы вы хоть выслушали меня… — снова попыталась она объясниться.
— Нет уж, увольте, леди, — сказал он, наклоняясь к ней. — Это вы должны выслушать меня. Я не желаю прожить всю жизнь, опасаясь сделать лишний шаг в собственном доме. Если когда-нибудь подобное покушение на мою жизнь повторится, я заточу вас в башню где-нибудь на краю земли. А если вы надеетесь, что я проявлю слабость, то сильно ошибаетесь. Если вы невиновны в покушении на мою жизнь, значит, в этом виноват ваш безрассудный дядюшка, а если вы этого не понимаете, то, значит, вы вдвое глупее, чем я думал.