— Вы не имеете права! Вы ненавидите дядюшку за то, что он борется за свободу от ига ублюдочного Завоевателя. Вы не понимаете…
— Ваш дядя лезет в драку ради драки, а слабое место вашего отца заключается в том, что он любит своего брата, — сказал Брет и поднялся. Он подошел к камину и остановился там, опираясь на каминную полку. Потом резко повернулся и уставился на Аллору. — Будьте осторожны в мое отсутствие, леди. Если бы я умер, Вильгельм вздернул бы на виселице и вас, и ваше семейство, и должен вас предупредить, что мой отец и братья тоже не остались бы в долгу и отомстили бы, не оставив камня на камне от любой, самой неприступной крепости. Вы даже не представляете себе, сколько найдется людей при королевском дворе, которым захочется выслужиться перед королем, уничтожив ту, кого будут считать предательницей.
— Клянусь вам…
— Не утруждайте себя клятвами, миледи.
Она почувствовала, как навернулись слезы, и сердито прищурила глаза. Брет не станет ее слушать. Ей хотелось добраться до дядюшки и вытрясти из него правду. Ей все еще не верилось, что Роберт солгал и так безжалостно подставил ее под удар! Но он всегда был безрассудно азартным, а теперь втянул и ее в свои авантюры.
Брет и без того презирал Роберта. Она не осмелилась сказать ему, что Роберт не предупредил ее о том, что в пузырьке яд.
Брет продолжал сверлить ее взглядом, от которого ей стало не по себе. Наконец она овладела собой и подняла на него глаза. Нет, он не станет ее слушать. Он пропустит мимо ушей все, что бы она ни сказала.
— Я уже говорила вам, что мы враги, — тихо произнесла она.
Он подошел к кровати, присел на край и низко наклонился к Аллоре, но не прикоснулся к ней.
— Напоминаю вам, миледи, что мы теперь супруги. Если вам хочется жить в мире, то отошлите восвояси и своего отца, и дядюшку. А сами, как только достаточно окрепнете, отравляйтесь в дом моего отца в Хейзелфорде и ждите меня там.
— Но…
— А если вы этого не сделаете, любовь моя, то я буду знать, что вы и на самом деле мой враг. Поэтому, когда я за вами приеду, я приеду за врагом. Я смету любую стену, чтобы добраться до вас, не пощажу никого — ни семьи, ни клана, ни даже короля или народа. Считайте, что я вас предупредил заранее, леди.
Он так и не прикоснулся к ней. Но неожиданно еще ниже наклонился и припечатал на лбу поцелуй, как будто выжег тавро.
— Ваш отец интересовался вашим здоровьем, он очень обеспокоен. Ему уже сообщили, что вы вне опасности и уедете на юг, как только будете в состоянии пуститься в дорогу. Видимо, оставаться рядом с кем-нибудь из вашей семьи небезопасно, — резко добавил он. — Королю я сказал, что вы, очевидно, съели что-нибудь неподходящее за ужином, так что об истинном положении дел не знает никто естественно, кроме человека, снабдившего вас ядом. Очевидно, в этом замешан также кое-кто из моей домашней прислуги, и я, будьте уверены, дознаюсь, кто это такой.