Она не лгала ему. Она не раз с гордостью говорила, что ее народ свободен от ига Вильгельма. Она гордилась своей независимостью. И при первом же удобном случае сбежала от него.
Брет скрипнул зубами, проклиная собственную беспомощность. Король пребывал в самом мрачном настроении, напуганный тем, как развиваются события на всех фронтах. Он был теперь совсем не похож на того гениального стратега, которым восхищался Брет в дни своей юности. Вильгельм постарел и стал мнителен: ему приходилось в жизни так много сражаться, что теперь иногда ему чудилась опасность даже там, где ее не было. В 1085 году он собрал большую армию, увеличив ее за счет наемников, чтобы отразить на севере нападение армии короля Свейна. Правда, это вторжение прекратилось, едва успев начаться, потому что короля Свейна отвлекли внутренние распри в собственном королевстве. Однако к этому времени вновь создалось напряженное положение в Нормандии. Многих из союзников Вильгельма уже не было в живых, а Филипп, французский король, никогда не терял надежды возвратить себе Нормандию. Роберт, унаследовавший Нормандию, время от времени выступал против своего отца, объединяясь с королем Франции. Там и всегда-то было неспокойно, а теперь страсти накалились до предела.
Брет посмотрел на курьера и, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и размеренно, сказал:
— Если моей супруге захотелось провести это время со своим отцом, то пусть она с ним побудет. Я очень уважаю Айона Кэнедиса и, как только выполню поручение Вильгельма, поговорю со своим тестем сам.
Довольный тем, что удалось обуздать свой гнев перед посторонним человеком, он двинулся в путь.
По дороге в Руан Брет обдумывал тактику осады практически неприступной для лобового нападения крепости на Дальнем острове. Он пытался убедить себя, что сумеет избежать военных действий, понимая, что они вызвали бы ненависть к нему у того самого народа, которым ему придется править. Лаэрд Айон — человек разумный и справедливый, и, если им удастся встретиться и поговорить с глазу на глаз, ситуацию еще можно исправить. Наверняка лаэрд Айон предпринял побег на север исключительно под влиянием своего братца, а также из-за глупого упрямства самого Брета, не разрешившего Айону увидеться с дочерью.
Брет добрался до отцовского дома в Руане поздней ночью, но и отец, и братья еще не ложились, ждали и радостно встретили его. Они потребовали, чтобы он немедленно во всех подробностях рассказал им о своей неожиданной женитьбе и о внезапном исчезновении жены и новых родственников сразу же после его отъезда. Аларик д’Анлу, чью голову уже тронула серебристая седина, красиво сочетавшаяся со стальным отливом его глаз, печально выслушал рассказ сына.