— Что ж попа с собой не везёте?
— Зачем? Этого добра, как и юмористов-эстрадников, всюду в избытке. На месте подберём подходящих: ласковых, а к детским шалостям — снисходительных, чтобы детские души к ним тянулись, а заодно и к православию.
— Вы в бога-то веруете? — спросил Горислав Борисович.
— Да как тебе сказать?… Крестился на всякий случай, а по жизни стараюсь своими силами обходиться.
— Понятно.
— Ни черта тебе не понятно! Есть бог, нет бога — это моё личное дело. Промахнусь — буду в аду гореть. А вот религия быть должна, это, к твоему сведению, народообразующий фактор. Без единой веры получится не народ, а скопище самостоятельно мыслящих личностей, то есть явление пострашней самой тёмной толпы. С толпой просто: хвост ей накрутил, взбутетенил и повёл куда надо. А скопище личностей — штука совершенно неуправляемая.
Горислав Борисович усмехнулся потаённо, что немедленно было замечено наблюдательным майором.
— Ты, главное, из себя личность не корчи. Если бы я тебя с дивана не выкорчевал, ты бы сгнил там вместе со своей самобытностью. В этом главная беда наша, благодушествуем, пока злая судьба к подвигам не понудит.
— Это вы себя со злой судьбой сравниваете? — оскорблённо огрызнулся Горислав Борисович.
— А что, не похож я на твою судьбу? Это потому, что ты счастья своего от горя отличить не умеешь. А я — умею, и так просто тебе сгинуть не дам. У меня вообще так просто никто не сгинет, не послуживши России и истории. Потому и буду спасать казахских детей, чтобы вместо Кайсак-Киргизской орды появились у России очередные исконные земли. Выжившие детишки кочевников мне в этом помогать станут. Прежде всего, это солдаты…
— Янычары… Уже было.
— Нет, не янычары! Никакой корпоративной этики, никаких особых традиций! На первых порах подобные штучки эффективны, но очень скоро произойдёт вырождение в новых преторианцев, а значит, появится куча проблем. Нет уж, отслужил свои десять лет рука об руку с русскими парнями, получил отпускной билет, а к нему — земельный надел — и ты свободный русский человек. Свободный и от помещика, и, что особенно важно, от общины. Это будут именно русские люди, а что скуластые да раскосые, так у нас половина Сибири такие. С потоком переселенцев они очень хорошо перемешаются и станут тем каналом, по которому пойдёт русификация. К началу двадцатого века у нас сменится два поколения, после чего окажется, что от калмыков, башкир, казахов остались так называемые реликты. Всё, что в них было активного, живого, станет русским, а остальные будут мирно доживать. И. Аляска у нас будет освоена как следует, а может, и от Калифорнии откусим. Аппетиты, сам понимаешь, у нас большие.