Белла подошла совсем близко и посмотрела на литератора широко раскрытыми глазами. Еще миг, и она готова была обвить его своими руками, как змеями. Она даже попыталась сделать это, но Нелидов отшатнулся.
– Вот забавно! – Кобцева натужно рассмеялась. – Ты словно испугался. Неужто Толкушина? Так знай, я все равно его оставлю. Если не теперь, то очень скоро.
– Надоели миллионы? – осторожно спросил Нелидов.
– Надоела страсть увядающей плоти. – Она вся передернулась от отвращения. – Вот видишь, я скоро стану выражаться, как ты, высоким слогом. Хочешь, чтобы Толкушин вернулся к жене? Обещаю тебе! Он вернется, но тогда ты приди ко мне!
– Белла, ты либо пьяна, либо больна!
– Не отказывай мне, милосердный спаситель! Будь героем до конца! – и Изабелла преградила ему путь к отступлению. – ну что, каков торг, а! – в глазах ее горел озорной огонь, волосы разметались, она была чертовски хороша в этот миг и так же чертовски пошла.
– Хорошо, вероятно, вероятно, я… – смешался Нелидов, пытаясь выиграть время и собраться с мыслями. Но его тело предало его в то же мгновение. На секунду он и впрямь возжелал эту порочную женщину, да так, что во рту пересохло и помутилось в голове. Горячая кровь билась в висках, а плоть изнывала от желания. Он глубоко вздохнул и отступил на безопасное, как ему показалось, расстояние.
– Ты просто дашь мне знать, когда придешь. Пускай это будет… это будет букет бледно-зеленых орхидей, перевязанных золотой лентой. В квартире не будет никого, слышишь, совершенно никого. Ни Толкушина, ни прислуги. Вот тебе ключ от черного хода. Ты войдешь сам. И найдешь меня в спальне.
Видя растерянное лицо Нелидова, Белла решила, что она победила, настигла его, как хищник жертву, и крепко поцеловала в губы. Он вздрогнул всем телом, и Белла приняла это за конвульсию страсти.
Маленький холодный ключ ящерицей скользнул в карман сюртука. Изабелла проводила гостя к дверям, сама отворила и вышла проводить его на лестницу.
– Помни же, бледно-зеленые орхидеи, перевязанные золотым бантом. Да не потеряй ключ!
Нелидов пошел вниз, словно в тумане, не видя и не слыша ничего вокруг, иначе бы он точно обратил внимание на быстрые и легкие шаги впереди себя, ниже на два пролета лестницы.
Софья ожидала возвращения Нелидова с большим волнением. Поэтому, когда он поведал ей о безрезультатности его миссии, она погрузилась в печаль. На ее глазах рухнул целый мир, мир дружной, любящей и богобоязненной семьи. Если такие браки терпят крах, если такие жены, как Ангелина, оказываются отвергнутыми, то где искать идеал? Да и есть ли он, стоит ли тогда вообще желать семейного счастья? Любить так отчаянно, а потом, когда эта любовь уходит, а она все-таки не вечна, ничего, ровным счетом ничего не остается! Выжженная пустыня, безжизненный песок. Зачем, зачем тогда любить? Отдать себя всю, чтобы потом искать утешения на дне Фонтанки? О нет, этот вопрос сродни вопросу зачем вообще жить! Ведь жизнь и есть любовь!