А потом я шел домой мимо серых утесов Дома правительства, через Большой Каменный мост. Отсюда лучше всего виден Кремль – его всегда снимают с этой стороны. Внизу, подо мной, на обеих набережных плечом к плечу стояли парочки. Стояли часами, глядя на темную воду, в которой светились разноцветные огни – белые, красные, зеленые, говорили друг другу незначительные слова и думали о великой любви.
Я смотрел на них сверху, свысока, с легким чувством зависти. Я шел один. Ирина уже простилась со мной. Она сказала: «До завтра», – и выразительно посмотрела прямо в глаза. Как понимать: «До завтра»? Будет ли завтра счастливее, чем сегодня? Будет ли завтра сказано что-нибудь более важное?
В поезде я не люблю много спать – побаиваюсь, как бы не просмотреть что-либо замечательное.
В начале пути мы едем по самой длинной в мире железной дороге – по магистрали Москва – Владивосток. Путь идет через Мытищи, Пушкино, Загорск, Александров, Ростов Ярославский. Ведь жалко будет, если зайдет разговор как-нибудь о Ростове Ярославском, а ты скажешь: не видел, проспал!
Часов в восемь утра в коридор выходит свежевыбритый Маринов с полотенцем через плечо. Здоровается, подходит к окну.
– Что мы будем делать сегодня, Гриша? – спрашивает он.
Что же делать? Отдыхать только. Ребятам поспать не мешает.
У Маринова другое мнение.
– Спать можно восемь часов, – говорит он, – от силы девять. Куда девать еще пятнадцать? Я хочу дать ребятам задание: пусть почитают, а завтра к вечеру сделают небольшой доклад. Допустим, Глеб расскажет нам о девонской фауне, Николай – о каменноугольной. Это будет полезно для каждого из них и для нас всех тоже.
Я начинаю понимать его. Мы проведем в вагоне пять суток. После пяти суток безделья трудно сразу включиться в работу. Значит, еще несколько дней уйдет на раскачку. И вот Маринов решил, не теряя времени, раскачивать людей сейчас. В самом деле, что делать, когда отоспишься? Не смотреть же в окно пятнадцать часов подряд.
– А мне не стоит сделать доклад? – спрашиваю я.
Маринов кивает головой:
– Очень хорошо! Но вам я дам тему потруднее: например «Тектоника платформы. История развития взглядов». Пойдет?..
В нашей геологической партии шесть человек, но шесть человек – это еще не партия. Партией они станут только тогда, когда превратятся в единое существо с общей целью.
Мы сидим в купе все шестеро, все разные люди. Опытный Маринов и восемнадцатилетний Левушка, полный энтузиазма и нетерпения. Флегматичный Глеб и бойкий Николай. Глеба нужно раскачивать, Николая сдерживать. Против скромной, исполнительной Ирины сидит самонадеянный Гордеев… Сегодня это шесть пассажиров, едущих в Югру. Они едят, почитывают, поглядывают в окошко. Но Маринов знает: детали притираются в работе. Автомашина, которая прошла тысячу километров, работает лучше совершенно новой. И он спешит «пустить нас в ход».