К сожалению, вскоре я снова убедился, что мой наездник все еще был со мной. Его стук раздался через несколько секунд после того, как я вывернулся. Его приятелю, очевидно, потребовалось некоторое время, чтобы выровнять свою машину; кувыркнуться с лишней парой тонн отрицательной плавучести - это проблема для любой подводной лодки, но он оклемался достаточно быстро. У него уже не было настроения устраивать показательные выступления - он сделал выпад раскрытым захватом.
Я включил внешние огни - отчасти для того, чтобы осложнить ему действия, и отчасти для того, чтобы самому лучше видеть. Дело становилось непростым для нас обоих - ему необходимо было найти что-то, за что могла бы ухватиться механическая рука, а мне нужно было перемещать вес собственного тела и развернуть капсулу таким образом, чтобы «нега» оказалась в нужном положении для совершения того, что я задумал.
В первый раз я застал его врасплох - он и представить себе не мог, какими возможностями обладают эти «ноги». Может быть, он даже не знал, сколько «ног» я могу задействовать, хотя они были достаточно хорошо различимы снаружи. Он очень точно рассчитал скорость всплытия, хотя я мог немного мешать ему, поворачивая неправильный по форме корпус своей капсулы разными сторонами к лодке. Вертикальная скорость друг относительно друга у нас практически равнялась нулю. Он медленно приближался, вытягивая механическую руку в направлении одного из выступов на моем корпусе,- я точно не знал, что было у него на уме. Я чуть качнул суденышко, чтобы расположить свою «конечность» в одну линию с захватом, и, когда он оказался футах в двух от меня, с максимальной силой выстрелил «ногой».
Пружина была сильной. Не забывайте, что «ноги» предназначены для того, чтобы поддерживать аппарат на склоне в любом положении, причем даже с полным комплектом балласта на борту. Конструкторы могли бы сообщить вам, какой по силе толчок выполняла «нога». Я не могу этого сказать, но зато я это почувствовал. Субмарина и капсула отлетели друг от друга, как перышки. Линия толчка прошла не точно через центр моей малютки, так что капсула здорово раскрутилась. Подводная лодка не крутилась. Очевидно, для нее удар оказался более центрированным, или же на этот раз оператор быстрее справился с приборами управления.
Оператор субмарины оказался упрямым типом. Когда капсула перестала вращаться, он приблизился и снова попытался провести тот же прием - примерно с тем же результатом. Мой пассажир, все еще висевший на мне, на этот раз разгадал мой незатейливый прием. Он слегка отстранился от корпуса, чтобы освободить руки, и секунд десять размахивал ими каким-то сложным манером, который мне ничего не говорил; затем он вернулся и вновь вцепился в капсулу мертвой хваткой.