Он не узнавал себя. Ему еще никогда в жизни не приходилось умолять о свидании. Девчонки обычно понимали его с полувзгляда и сразу были на все согласны. Даже Лариса никогда не отвергала его предложений. И они всегда ходили туда, куда хотелось пойти Никите.
Наташа отвела взгляд, опустив снежные ресницы, и сказала:
– Я… не знаю… наверно, нет…
– Почему? – опять раздражился Никита. – У Андрюшеньки должна разрешения спросить?
– Да, – Наташа так и не повернула к нему лица, – думаю, что должна спросить.
– Так кто он тебе? Лучший друг? Брат? Нянька? Жених?
Наташа наконец посмотрела на Никиту и тихо ответила:
– Я еще не разобралась.
Она взяла у Никиты пакеты и скрылась за дверью подъезда.
Романенко остался стоять, наливаясь ненавистью к Разумовскому. Он подумал о том, что с Андреем в ближайшее же время, очевидно, все же придется подраться, и быстрым шагом пошел к Ларисе.
– Мне надо с тобой поговорить, – сказал он девушке и, глядя в пол, прошел в ее комнату.
Лариса следом за ним захлопнула дверь, привалилась к ней спиной и уставилась на Никиту. Тот сел в кресло и, не глядя на нее, сказал:
– У нас с тобой что-то не то… Лариса. Я всегда это чувствовал, но осознать до конца не мог. Думал, может, так и должно быть… Кто его знает, как должно быть, а, Лариса? Ты меня понимаешь? – Никита вопросительно посмотрел на девушку.
– Понимаю, – проронила она.
Романенко помолчал, потер пальцами виски, а потом задал вопрос, из-за которого и пришел:
– Ты ведь меня не любишь, Лариса, правда? Я тебе, может быть, лишь чуть-чуть симпатичен… Ведь так?
Из-под закрытых век девушки вдруг посыпались слезы. Только не это! Еще слез ему не хватало! Он подошел к Ларисе и взял ее за плечи.
– Ларка, посмотри на меня! Я ведь правду сказал! Ты меня не любишь. Так… терпела… И плачешь ты не по мне, – зло закончил он, легонько оттолкнул ее от себя и опять сел в кресло.
Лариса вытерла слезы и неожиданно спокойно спросила:
– Кто она?
Никита, растерявшись, не знал, что ответить, а Лариса пояснила:
– Я спрашиваю, кто она? Та, в которую ты, очевидно, влюбился…
– С чего ты взяла, что я влюбился? – попытался сопротивляться Никита.
– Брось, Никитка. Все правильно. Я не в обиде. Так и должно было случиться. Кто же она?
– Наташа… Лазарева, – почти прошептал Романенко.
Лариса нервно расхохоталась.
– Поздравляю! Дурачок, не мог другую выбрать? – Она плюхнулась на подлокотник кресла, где сидел Никита, и взъерошила ему волосы. – Мы с тобой теперь друзья по несчастью, мой дорогой!
– Почему?
– Потому что тем двоим и без нас неплохо.