— Вы принесли нам огромную пользу, майор Таккер.
— Спасибо, сэр. Рад прийти на помощь, — ответил Таккер со своей лучшей улыбкой маленького мальчика. «Может быть, я отращу себе большие усы». Он отложил эту мысль в сторону и отпил немного растворимого кофе из своего пакета с заранее приготовленной пищей — дополнительный кофеин был единственной вещью, которая помогала ему сейчас держаться на ногах. Но почти всю работу делал за него компьютер, и на его экране было видно китайское разведывательное подразделение, двигающееся на север.
* * *
— Сукин сын, — выдохнул капитан Александров. Он слышал о волчьих шкурах Гоголя по радио, но не видел их по телевидению, и при виде этого чуда у него перехватило дыхание.
Коснувшись одной, он почти ожидал, что она будет холодной и жёсткой, подобно проволоке, но нет, шкура походила на идеальные волосы идеальной блондинки…
— И кто это ко мне пришёл? — В руках старика была винтовка, и он смотрел на гостя определённо пристальным взглядом.
— Я капитан Федор Ильич Александров. А вы, думаю, Пётр Петрович Гоголь.
Кивок и улыбка.
— Вам нравятся мои шкуры, товарищ капитан?
— Я не видел раньше ничего подобного. Мы должны забрать их с собой.
— Забрать? Забрать куда? Я не собираюсь уезжать отсюда, — ответил Пётр Петрович.
— Товарищ Гоголь, мне дан приказ — увезти вас отсюда. Этот приказ поступил из штаба Дальневосточного округа, и потому его нужно выполнить.
— Никакой китаеза не сможет прогнать меня с моей земли! — прогремел его голос.
— Нет, товарищ Гоголь, но солдаты русской армии не оставят вас здесь умирать. Скажите, это та самая винтовка, из которой вы убивали немцев?
— Да, многих, многих немцев, — подтвердил Гоголь.
— Тогда поехали с нами, и вы сможете убить немало жёлтых оккупантов.
— Да кто вы такой?
— Командир разведывательной роты 265-й мотострелковой дивизии. Мы следили за китайцами в течение четырех долгих дней, а теперь собираемся дать им настоящий бой. Присоединяйтесь к нам, Пётр Петрович. Вы, наверно, сможете научить нас многим вещам, которые нам нужно знать. — Высокий молодой капитан говорил разумным голосом, не скрывая уважения к старому воину, которого тот заслуживал. Слова капитана убедили Гоголя.
— Вы обещаете мне, что я сделаю хоть один выстрел?
— Даю вам слово русского офицера, Пётр Петрович, — ответил Александров, кивнув головой.
— Тогда я поеду с вами. — Гоголь был уже одет по-походному — печь в хижине давно погасла. Он повесил на плечо старую снайперскую винтовку и сумку, в которой хранилось сорок патронов — он никогда не выходил из хижины, взяв больше сорока, — и пошёл к двери. — Помогите мне с моими волками, юноша.