— Шесть тысяч.
— Да он червонец стоит! Семь!
— Э-э! Иди в ювелирторг, там тебе и пять не дадут за лом. Короче, шесть с половиной — и разошлись. Это моя последняя цена.
— Давай бабки.
— Снимай «гайку».
Купля-продажа состоялась, и Толик сел за руль, пряча деньги в карман. Для одного рабочего дня выручка неплохая, вот бы так каждый день!
— Все нормально? — спросила Лиля.
— Не обманула! Ну что, дернули? Куда в Москву-то?
— До первого телефона.
— У меня сотовый, пару минут дам поговорить.
«Сейчас позвонить? — мелькнула у Лили мысль. — Нет, надо уехать из города!»
— Толик, подожди немного, я на заднее сиденье перейду, сделаю укол!
— Наркоманка, что ли?
— Нет, почки у меня больные, видимо, приступ начинается.
— Ну давай, коль так. Интересно, как бы натурой расплачивалась, болезная?
— Забудь об этом.
— Теперь понятное дело, я не беспредельщик.
Толик дождался, пока Лиля сделала себе укол, и, набирая скорость, повел машину в сторону Москвы. Когда проехали границу с Московской областью, Лиля свернула халат и выбросила в окно.
К столице подъехали в третьем часу.
— У тебя документы в порядке? — спросил Толик.
— А что?
— На посту за Кольцевой обязательно остановят и проверят.
Документов у Лили не было. Она попросила:
— Сбрось скорость, Толик, и дай телефон.
Лиля достала фотографию, трясущимся пальцем набрала мобильный номер Вадима.
Господи! Вадим, был бы ты дома, ну ответь, родной!
Машина приближалась к посту, к ним уже шел милиционер, помахивая светящимся жезлом. Намерения его были понятны, а в трубке раздавались длинные гудки. Инспектор сделал отмашку, Толик затормозил и повел машину к обочине. И в этот момент Лиля услышала такой желанный и родной голос Вадима Полуянова:
— Да, слушаю вас.
* * *
Подполковник секретной Службы Х-4 «Виртус» Вадим Александрович Полуянов вернулся домой 12 апреля за полночь. Сегодня после службы генерал Борисов собрал подчиненных на квартире полковника Стаса Каракурта. Собрал по случаю выписки легендарного Каракурта из госпиталя после длительного лечения тяжелой травмы, полученной в ходе одной из операций Службы, «Южный склон», ну и заодно Дня космонавтики!
Об этом попросил сам Каракурт. Офицеры выпили по одной за хозяина дома и его благополучное возвращение в строй уже в новом качестве — заместителя директора по кадрам. Выпили и за хозяйку дома, сестру Стаса, которая, накрыв на стол, оставалась как бы в стороне, не мешая мужчинам. Помянули семью Стаса, погибшую от рук палача Комолова, позднее уничтоженного самим Каракуртом, и за всех, кто больше никогда не составит им компании, павших при исполнении служебного долга.