Стэну подобрали нужный размер, он тут же ее надел и мы двинулись в сторону выхода. Китайцы, работавшие на рынке, смотрели нам вслед и смеялись, чуть не катаясь по снегу.
Если учесть, что товарищ наш был очень высокий, то в глаза он бросался за километр. Еще бы – к великолепной маске Стэна теперь добавилась шапка, ворс на которой был сантиметров двенадцать! Мало того, он еще и голову держал высоко, – так его гордость за свою шапку разбирала! Было видно: парень счастлив! И морозы теперь ему не страшны с такой «ушанкой», и вообще…
По дороге к выходу мы купили еще и «подштанники» с начесом, так как этим моментом ни Санни, ни Стэн не озаботились, хотя и знали, что едут в заснеженную, морозную Россию.
К ужину, на который собиралась приехать Лена, мы прикупили пару бутылок вина, и вернулись в квартиру. Дольше бродить по такому морозу было опасно.
Вечером приехала Лена.
В самом начале разговора Стэн, решив продемонстрировать всем свои познания в русском, представился:
– Здравствуйте. Меня зовут Иван.
Мы с Ленкой переглянулись:
– А почему – Иван?
Стэн нахмурился и стал искать нужную страницу в «разговорнике». Отыскав, показал нам.
– «Здравствуйте. Меня зовут Иван», – прочитала я и рассмеялась. – Так ты бы хоть имя заменил. Иван – это имя. Надо говорить «Здравствуйте, меня зовут Стэн!»
Когда до него дошел смысл его ошибки, он густо покраснел, но тоже рассмеялся над собственной глупостью.
– Так мы тебя теперь так и будем звать – Ваня! – предложила Лена.
…В целом, Стэн Лене понравился, она ему – тоже. После этого мы часто ходили в рестораны, музеи и так далее вчетвером.
До самого нашего возвращения в Корею Лена со Стэном проводили все время вместе, но ни во что серьезное этот короткий роман не перерос: у нее были свои планы на жизнь, у него – свои. А симпатия, возникшая между ними, была скорее физиологической, нежели духовной. Причем у обоих.
«Кать, у меня мужика сто пятьдесят лет не было. Для здоровья полезно, да и отвлечься хоть немного надо» – примерно так, честно и откровенно, ответила она на мой очередной вопрос: «Как там у вас со Стэном?»
Этим мне Лена и нравилась: она никогда не боялась признать, что секс для нее иной раз ни что иное, как «для здоровья». При этом она как бы «влюблялась» почти в каждого своего партнера, а потом сама же над собой смеялась.
Я очень редко встречала таких честных и открытых людей, как она. Обычно женщины стесняются признать, что у них в жизни было несколько сексуальных партнеров (ага, «каждый, кто не первый, тот у нас – второй»!): боятся осуждающих взглядов, реплик, комментариев. Она же говорила об этом всегда открыто, но без хвастовства.