Нужно сказать, что коротышка достиг вершин художественного мастерства. Меж хладных губ блондинки торчал член — мрачное соитие мертвой плоти.
Жан-Жан вздрогнул и, прежде чем пожать плечами и вызвать «скорую», на несколько мгновений лишился дара речи. Он угрюмо смотрел на труп и ждал. Ну почему этот псих привязался именно к нему, к Жан-Жану?
Оглушительно взвыла сирена «скорой». Вот уж точно, этому жмурику без сирены никак! Эти ребята совсем ничего не соображают. Трупы тоже.
Город потихоньку просыпался. На площади появлялись люди. Утренняя озабоченность: каждый спешит по своим делам. Жан-Ми, хмурый, еще не вполне проснувшийся, заступил на рабочее место. На Жаки обрушился целый автобус с пятьюдесятью разнузданными итальянцами, которые тщетно пытались всем скопом втиснуться в крошечный магазинчик. Стоя перед гаражом, Паоло и Бен что-то обсуждали, посматривая на полицейских, потом коротышка поднял железную штору. Блондинка и горбун тем временем направлялись в свое царство, в морг. Начинался новый день.
Жан-Жан проводил взглядом удалявшуюся «скорую помощь» с ее мрачным грузом. Он бы с удовольствием выпил кофе, мирно устроившись на террасе. Жан-Жан мгновение раздумывал, потом чувство долга взяло верх: пора в комиссариат. Отъезжая, он увидел Марселя Блана с надувным матрасом под мышкой, за ним вышагивали дети — девчонка трех-четырех лет и мальчишка лет десяти. Нажав на клаксон, Жан-Жан подозвал подчиненного через открытое окно. Марсель с удивлением приблизился.
— Доброе утро, шеф. Что происходит?
— У вас сегодня выходной?
— Свободное утро. Веду детей на пляж.
— Папа, это он инспектор Жан-Жан?
— Замолчи, Сильви…
— Еще один труп, — не разжимая губ, сообщил Жан-Жан. — Там, на скамейке.
— На скамейке кого-то убили?
— На скамейке нашли тело. Вернее — тела… Старик и блондинка, сшитые вместе.
— Что это значит «сшитые вместе»? А, папа?
— Ничего, родная, ничего это не значит.
— Ну ты и дурочка, бедняжка! — проскрипел старший брат.
— Когда сегодня заступите на службу, зайдите ко мне, — сказал Жан-Жан, уставившись на надувной матрас, на котором красовались прыгающие дельфины.
— Будет сделано. А теперь, с вашего позволения, я пойду, потому что…
Дети нетерпеливо дергали его за руку. Жан-Жан кивнул понимающе. Он знал, что за кошмар быть отцом, который должен заниматься детьми.
На пляже уже была Каро, жена Жаки. Марсель устроился рядом с ней. Приложив определенные усилия, они смогли расстелить три своих полотенца, что стало возможным, когда они несколько потеснили соседские тапочки. Каро прыснула, когда Марсель разделся: весь белый, только лицо и шея покрыты загаром.