– А где папа? – спросила она.
Никто ей не ответил. Ни у матери, ни у сестры не поворачивался язык, чтобы сказать, что папы больше нет.
– Он умер? – слабым голосом продолжала допытываться Маша. – Черная свинья убила его?
– Нет, она не убила его, – с трудом ответила мама. – Разве ты не знаешь нашего папу? С ним не так-то легко справиться. Он сам справится с тем, что там снаружи, а потом вернется за нами. Вот увидишь, детка.
И она стала гладить дочерей по голове, словно маленьких. Но девочки видели, как по ее лицу ручьями текут слезы.
И все трое сильно дрожали. А Маша не унималась.
– А если папа не справится, то черная свинья убьет его, а потом вернется за нами?
– Не говори глупости, – оборвала ее мать.
– Это не глупости, – тихо и медленно сказала Маша. – Это правда. Свинья придет за нами и унесет нас всех по одному, как унесла папу. Она заберет наши души, а то, что останется, превратит в куклы. И в сарае теперь появятся четыре новые куклы. И они будут в современной одежде.
– Маша, что ты такое говоришь? – закричала мама. – Прекрати сейчас же.
– А потом, – все также тихо и как-то обречено продолжала девочка, – какие-нибудь другие дети найдут нас и будут с нами играть.
Мама прижала девочку к себе и несколько раз поцеловала ее.
– Нет, – уверенно сказала она, – ты не права. Мы обязательно отсюда выберемся, найдем папу и уедем домой.
Маша только всхлипнула в ответ.
Затем они все трое впали в какое-то оцепенение. Случившее так потрясло их, так опустошило, что не было сил ни думать, ни рассуждать, ни тем более что-либо делать. Они просто сидели на полу, крепко прижавшись, друг к другу и плача. Они даже плакали тихо, потому что боялись, что громкими звуками снова привлекут к себе ужасную тварь, похитившую отца. Постепенно их силы истощились настолько, что они даже перестали плакать. Слезы кончились, потому что невозможно плакать вечно.
Вокруг было тихо. Комната, которая еще вчера казалась им такой милой и уютной, теперь вызывала только страх и ненависть, а еще сильнейшее желание во что бы то ни стало покинуть эти стены и никогда больше сюда не возвращаться.
Наконец пришло осознание, что нельзя вот так сидеть и ничего не делать. Надо было выбираться наружу. Первой решилась мама.
– Я сейчас подойду к двери и попробую ее открыть, – неуверенно прошептала она в ухо старшей дочери, – а ты присмотри за сестрой. Как только я дам сигнал, следуйте за мной. Если конечно удастся открыть дверь.
– Не уходи, – умоляюще прошептала Аня. – Не оставляй нас.
Мамин голос сразу наполнился уверенностью и твердостью: