Но солидный, увидев на вешалке драную Фомичову фуфайку да обтрепанные ребячьи пиджаки, поспешно остановил его:
– Нет-нет. Пусть там лежит. Я ведь ни о чем таком не подумал.
Востроносый, растягивая во все лицо подвижные смешливые губы, похлопывал дружески хозяйку по плечу:
– Ничего, ничего. Уладится. – Свой полушубок он кинул рядом с пальто на койку. – Айда в подпол! – Он сам открыл половицы и первым же спрыгнул. – Посветить чего не найдется?
Фомич подал ему зажженную лампу.
– Ну как, Федор Иванович, спуститесь? – спрашивал он из подпола.
– Да, да. – На Федоре Ивановиче был хороший черный костюм и ботинки. Он осторожно оперся о половицы. – Да тут глубоко! Без парашюта не обойдешься. А ну-ка мне точку опоры!
– Сейчас табуретку поставлю. – Фомич подал им табуретку.
Федор Иванович спустился в подпол, и они с минуту оглядывали небольшую кучу мелкой картошки.
– Это что у вас, расходная картошка? – спросил Федор Иванович.
– Вся тут, – ответил Фомич.
Они молча вылезли.
– Кладовая у вас есть?
– Нет.
– Это что ж, весь запас продуктов? – Федор Иванович ткнул рукой вниз.
– Вон еще кадка с капустой в сенях стоит.
Они вышли в сени.
– Как же вы живете? – спросил Федор Иванович растерянно.
– Вот так и живем, – ответил Фомич.
– Я же говорил вам – типичный перегиб, – сказал востроносый. – Мотяковщина!
Федор Иванович как-то посерел, и лицо его вроде бы вытянулось. Не сказав ни слова, он возвратился в избу, быстро оделся и попрощался с хозяйкой, глядя себе под ноги:
– Извините за беспокойство. Постараемся помочь. А вы пройдемте с нами, – сказал он Фомичу.
Возле бригадировой избы стоял «газик».
– Садитесь! – Федор Иванович пропустил Фомича на заднее сиденье вместе с востроносым и приказал шоферу: – Посигналь!
На звук сигнала выбежал из дому Пашка Воронин. Федор Иванович кивнул ему:
– Садитесь…
Пашка влез тоже на заднее сиденье, притиснулся к Фомичу, и поехали. Свернули в Свистуново. Остановились возле правления.
– Пошли! – Федор Иванович вошел первым.
В правлении Гузенкова не оказалось. Лысый Корнеич высунулся из дверей бухгалтерии и сказал услужливо:
– Посидите! Я сбегаю за Гузенковым. Мигом обернусь.
– Не надо! – остановил его Федор Иванович. – Вы кто здесь?
– Счетовод.
– И отлично! Вам Кузькин знаком?
– Так точно! – по-военному ответил Корнеич.
– Завтра Кузькину лошадь выделите. Он в райком поедет.
Корнеич передернул усами и с недоумением глядел то на приезжего начальника, то на стоявшего за ним Пашку Воронина. Наконец осторожно возразил:
– Я, конечно дело, передам Михаил Михайлычу. Только это, товарищ начальник, лодырь. – И поспешил добавить: – Правление, значит, определило его таким способом.