Солдат, не желавших воевать с Россией, накачивали касторкой, а потом, изможденных обильным поносом, ссылали на голые острова близ побережья. Охотно шли в поход только чернорубашечники, убежденные фашисты, до пупа обвешанные значками всяких спортивных, филателистических, лесоводческих и охотничьих обществ.
– Наш дуче всегда прав! – кричали они.
Вскоре был устроен парад войск, отправляемых в Восточный поход. Конечно, дуче не удержался от речеговорения:
– Мы переломаем большевикам все кости с беспощадностью кровожадных хирургов, – заявил он. – Я дал вам могучую фашистскую технику! – При этом ленивые мулы, которым и не снилась Россия, энергично задвигали ушами, отгоняя назойливых мух. – Наша партия ничего для вас не пожалела. Каждая подошва ваших ботинок держится на семидесяти двух гвоздях. Если не верите, сосчитайте сами… только не сейчас, не на параде! Фашизм, – упоенно продолжал дуче, – это вам не какая-нибудь чесоточная крапивница, от которой не знаешь куда деваться, а потом зуд проходит сам по себе. Фашизм останется вечен, как и эти древние камни Рима… Вива, эй-ялла!
– Вива, вива! – гремело на площади. – Слава нашей великой фашистской партии, а дуче – всегда прав… прав… прав…
Чернорубашечники хором исполнили фашистский гимн:
Молодость – что весенние воды.
Только в фашизме счастье свободы…
На трибуне, провожая войска КСИР в Россию, между германским и японским атташе стоял военный атташе США – полковник Норман Фиске и делал рукой под козырек. Поехали! В вагонах воинского эшелона члены партии воодушевляли молодежь всякими идиллиями, вычитанными из газет:
– Все русские носят длинные бороды, а подпоясываются красными кушаками. У каждого в руках – балалайка или гармошка. С утра они играют коммунистический «Интернационал», при звуках которого в меру обнаженные колхозницы начинают плясать от радости… Все это мы скоро увидим своими глазами!
Эшелоны мчались на север, и на Бреннерском перевале итальянцы заплакали: здесь кончалась их родина. Кто-то вдруг запел «Бандьера нэва», запрещенную при фашизме:
На мосту Бассано – черные знамена.
Траурные флаги – вестники смертей.
На войну собрались храбрые альпийцы.
Движутся навстречу гибели своей…
Честно говоря, мне жаль этих итальянцев. Снежные сугробы в донских степях под Сталинградом станут для многих братской могилой, а те, кто останется в живых, будут расстреляны во Львове и Демблине, гитлеровцы затопчут их живыми в топи болот Белоруссии, и об этом долго-долго никто-никто в мире даже знать не будет… Да, их жалко!
* * *
В отличие от Муссолини испанский каудильо Франсиско Франко никогда не кричал о том, что он прав, но все-таки он оказался прав, не доверяя Гитлеру, и потому – в ответ на призывы фюрера – отправил в Россию только одну «Голубую дивизию», составленную из отбросов общества; русские в таких случаях говорят: «Возьми, убоже, что нам негоже»…