– Конечно! – Тот перекрестился.
– А я вот материалист, – усмехнулся Ракушкин. – Как оказалось, быть материалистом лучше. Кого-то защищает вера, а кого-то неверие. Никогда не знаешь, что надежней. А вы что думаете, Константин?
– Я? – Таманский растерялся. – Я… Понимаете, Антон… Антон Яковлевич, я должен сказать… В общем, я должен уйти. Я нужен сейчас совсем в другом месте. Понимаете? От меня ведь толку никакого. Сделаем, как договаривались… Я должен, поймите меня!
– Понимаю, – легко кивнул Антон. – Все понимаю.
– Так… – Костя ожидал, что Ракушкин станет уговаривать его, угрожать, приказывать. – Так я пойду?
– Конечно… – Антон отошел к столику.
Таманский на ватных ногах направился к двери, и тут Ракушкин неуловимо стремительным движением оказался у него за спиной и треснул Костю по голове рукояткой пистолета. Журналист обмяк.
Ракушкин деловито проверил пульс. Кивнул удовлетворенно:
– Живой… – Затем вытащил из шкафчика какие-то бумаги. – У меня, Педро, будет к вам поручение, – обратился он к Моралесу. – Вы доставите этого гражданина на самолет. Вот тут написано, какой и куда. Доставите прямо к трапу. И передадите людям, что будут вас ждать, эти бумаги. Все понятно?
Моралес равнодушно кивнул.
– И запомните, Педро, вы доставите этого человека к трапу самолета любой ценой! Даже если вам самому придется лететь на этом же борту. Понимаете меня? Самолет летит на Кубу. Если понадобится, вас возьмут на борт. Это безопасно.
– Я понимаю. – Моралес взял бумаги.
– Вот и хорошо. А я, пожалуй, навещу нашего Рауля. Совсем скоро, Педро, город превратится в кошмар. Так что я бы на вашем месте улетел на том самолете. И, если честно, мне очень жаль, что мы с вами не можем поменяться ролями.
Генрих застал фон Лооса в кабинете, где тот лихорадочно собирал какие-то бумаги. Что-то сминал и бросал в урну, а что-то укладывал в одну из разложенных на столе папок. При этом барон постоянно бормотал, ругался под нос, зло шипел и более всего походил на взбешенного кота. В кабинете остро воняло горелой бумагой.
– Ого! Лоос, у меня странное чувство, что все это я когда-то уже видел, – сказал Мюллер. Он тяжело опустился в кресло, смахнув с подлокотника кусочки разорванного документа.
– Черт вас дери, Генрих! Где вы были? Я за вами посылал! – Фон Лоос вытряхнул ящик стола на пол и принялся рыться в бумагах. – Да где же оно?!
– Объясните толком…
– Эти ублюдки расстреляли Бруно! В городе мятеж!
– Ну и что?
– А то, что ваша операция провалилась к чертовой матери, Генрих! Мы потеряли почти всех наших агентов, а новых чертов Доктор еще не сделал! Мы не контролируем ситуацию, понимаете?!