– Гвардейцы! – ответила Лео, но голос подвел ее.
– Каким, интересно, образом? – поинтересовался незнакомец. – Трудно устроить погром, находясь в это время в совершенно другом месте. Уж кто-кто, а вы должны были знать, что гвардейских патрулей не было даже близко от рынка. Давайте сделаем так: я забуду, что вы мне пытались соврать, а вы скажете правду.
– Кто вы такой? Я не могу говорить с кем попало.
– Если я назову имя, то что это изменит?
Его странный акцент не давал Леоноре покоя. Где же она слышала что-то подобное? Где?
– Вы немец?
– Не имеет значения… – начал было незнакомец, но Леонора опередила его:
– Русский! – И по тому, как дрогнуло на какое-то мгновение лицо человека, она поняла, что угадала. – Вы русский! Из СССР?!
– Даже если так, то что?
– Вы не отведете меня в полицию, вот что!
– Вот так номер! – Незнакомец развел руки в стороны. – Почему же? Из симпатии к вашим взглядам? Поверьте мне, я могу пойти и на большее…
– А если я вам расскажу… То… Мне может понадобиться помощь.
– Все, что смогу.
В переулке послышались шаги. Фонарик погас. Крепкие руки взяли Леонору под локти.
– Девушка, только не наделайте ошибок, – прошептал кто-то.
Прохожий приближался деловитым, уверенным шагом. Лео молчала, стараясь понять, что же ей делать дальше.
В нескольких шагах от Леоноры он остановился. Повертел головой. Его силуэт был хорошо виден на фоне освещенной улицы.
– Лео, – вдруг раздался голос, показавшийся девушке знакомым.
И она, сама от себя не ожидая этого, вдруг ответила:
– Я здесь!
Почувствовала, как напряглась чужая рука, как сдвинулись тени, окружавшие ее.
А потом прохожий вскинул руку, и что-то вспыхнуло в сумраке переулка. Грохота она уже не слышала. Просто в груди стало больно, и ноги сделались ватными.
– Держи суку! – крикнул кто-то.
Прохожий побежал. Две тени настигли его. Заваливаясь на бок, Лео видела, как жестко прохожий падает. Как ему крутят руки.
Внезапно стало светло-светло. Она ясно увидела все вокруг. Человека, который держал ее на руках, крича что-то своим подручным. Человека, который стрелял в нее. И так удивительно было видеть это лицо, знакомое и чужое. Потом свет стал уносить ее выше, выше… Было удивительно легко.
Над трупом девушки стояли трое. Еще один валялся в пыли, тоскливо скуля.
– Вот дерьмо, а! Делать-то что будем?
– С чем?
– Ну, с ней вот…
– Оставим. Местные позаботятся. Ей уже ничем помочь нельзя.
– А с этим? – Говоривший пнул скулящего.
– А с этим будет долгий разговор без свидетелей, – протянул тот, кто был, видимо, главным. – Так что взяли его под руки… И сделайте из него пьяного.