Через некоторое время синяя куртка впереди исчезла, а преследователи начали сокращать расстояние. Антон принялся разминать плечи и свернул в полутемную улочку, петлявшую между мрачными цехами какой-то мануфактуры и серыми приземистыми зданиями. Не то общежитие, не то другой производственный комплекс. Остро пахло рыбой.
Позади затопали, догоняя.
Антон ускорил шаг, для пущего драматического эффекта. Через десяток метров от стены впереди отлепились две фигуры и преградили дорогу. Толстяк и тощий сопели сзади.
– Что вам угодно, сеньоры? – громко спросил Антон, останавливаясь так, чтобы держать в поле зрения всех.
Сеньоры замялись.
«Неужели банальный гоп-стоп?» – мельком подумал Ракушкин, но тут вперед вышла знакомая синяя куртка.
– У вас на руках документ… Он нам нужен.
– У меня на руках множество документов. Заодно и мой паспорт, из которого следует, что я обладаю дипломатической неприкосновенностью.
– Нас интересует только то, что вы взяли из почтового ящика.
– Не понимаю вас.
Синяя куртка немного помолчал и махнул рукой.
Темные фигуры начали приближаться. Кто-то расставил руки пошире, словно собираясь заключить Антона в объятья. В руке толстяка Ракушкин заметил дубинку.
«Дубинка – это нехорошо. Голову надо беречь».
Антон отступал к стене, стараясь не подставиться под удар.
Как и следовало ожидать, первым в драку сунулся толстяк. Нервишки не выдержали, и он рванул с места в карьер, с несвязным воплем замахиваясь дубинкой. Для Антона это был очень недурной вариант – исключить из игры человека неуравновешенного, да еще с холодным оружием.
Ракушкин шагнул навстречу, поднырнул под руку с палкой, подхватывая противника за локоть и насаживая толстяка на колено солнечным сплетением. Жиртрест булькнул и покатился под ноги тощему, сбивая его на землю. Загремела по булыжнику упавшая дубинка.
В следующий момент подоспели еще двое и парень в синей куртке. Антону пришлось нелегко. Он отбивался, стараясь не пропустить серьезных ударов и не создать иллюзии серьезного сопротивления. У идиотов хватит ума начать стрельбу или, того хуже, сунуть ножик под ребро.
Наконец Ракушкин упал на землю. Сжался, прикрыв голову руками.
Его некоторое время сосредоточенно и неумело пинали, как это делает обыкновенная уличная шпана, когда драка уже кончилась, а пар еще не вышел. Когда, наконец, налетчики угомонились, Антона принялись вязать. Руки почему-то скрутили спереди толстой веревкой, притянули к ногам.
«Даже наручников нет», – подумал Антон, старательно имитируя беспамятство.
Коротко рыкнул двигатель, пахнуло выхлопными газами. Крепкие руки подняли Ракушкина и бросили в багажник, где он смог ослабить веревки и немного распрямиться, подсчитывая потери.