Чтобы успокоиться, Ракушкин разложил перед собой бумаги, взятые из комнаты Курта. Вольке писал по-испански. Иногда с ошибками, но понять было можно. В значительной степени текст сводился к оппонированию риторике Кристобаля Бруно. Если последний призывал поднимать народ Аргентины на вооруженную борьбу с правящим режимом, подталкивая сомневающихся штыком винтовки в спину, то Вольке пытался выстроить концепцию мирного движения. Ссылался на работы Ганди и восточный опыт. Он утверждал, что время революций медленно, но верно уходит именно благодаря тому, что Бруно упорно отказывался видеть. Капитализм перестал быть диким и стремительно цивилизовывался. То, что гнало рабочих на баррикады в начале века, теперь уничтожалось самими капиталистами, которые с удовольствием читали Маркса и, более того, делали из его работ выводы. Слепое угнетение теперь не в моде, классовая рознь не правило. Усилиями ли социалистов, работой ли самого капитала, но разница между классами постепенно нивелировалась, сглаживалась, уничтожалась. Наиболее угнетаемые слои общества стремительно криминализировались, переставая быть движущей силой для любых революционных изменений.
Вольке, не так давно прибывший на южно-американский континент из Европы, видел опасность в другом. Общество незаметно утрачивало стимулы к развитию, погружаясь в болото потребительской идеологии. Капиталист вместо того, чтобы тупо зажимать рабочим заработную плату, начал проводить в жизнь политику вещизма, грамотно влияя на экономику в стране. Как следствие, уровень жизни в целом вырос, превратившись из невыносимого в терпимый. И рабочий люд предпочитал терпеть, имея необходимый минимум удобств и свобод, чем лезть на баррикады с риском получить резиновую пулю под ребро и срок в кутузке, лишив тем самым свою семью даже этого терпимого уровня жизни. У рабочего появилось что терять! Он перестал быть загнанной в угол крысой, которая готова кинуться на обидчика, погибнуть, но вцепиться ему в глотку.
Такой человек не готов к революционной борьбе. Такой человек не пойдет под красным знаменем свергать режим. Защищать его он, впрочем, тоже не потащится. Это инертная масса, которую для успеха дела необходимо переманить на свою сторону. Убедить. Необходимо работать над сознанием таких людей. Показать им всю опасность сложившегося положения вещей, всю порочность вещевого культа, в который они оказались вовлечены…
Антон перелистнул несколько страниц. У Курта даже была расписана программа действий, которой он предлагал воспользоваться в условиях Аргентины. Однако, судя по всему, этого текста никто и никогда не видел. Хотя Вольке работал над ним уже довольно давно.