– Тем, что пытались убить ванакса и подстрекали врагов Акоры напасть на нее?
Он и не пытался это отрицать и просто спросил:
– Вы имеете в виду британцев? – Опять его рука дрогнула, рука человека, для которого главными ценностями в жизни стали его безумные фантазии. Для него только они имели значение. – Британцы – ничто. Мы с легкостью одолеем их, а между тем люди сплотятся, снова став одним целым, как в старые добрые времена. Британцы – всего лишь орудие в наших руках.
– Думается мне, они считают по-другому.
– Это не имеет значения, – заявил он. – Они послужат моей цели, но теперь, возможно, этого не потребуется. Атрей умрет. Мы поженимся. Люди воодушевятся и будут служить мне.
– Вы все продумали, – сказала она, хотя гнев, клокотавший внутри ее, сильно затруднял речь.
– Все будет так, как должно быть. – Глядя на нее, он подошел ближе. Ей пришлось заставить себя остаться на месте. Медленно и изящно ее рука скользнула в потайной узкий разрез в тунике, который она сама сделала заранее. – О вас ходят слухи.
– Слухи?
– О том, что у вас редкий дар, некоторые говорят – проклятие. Другие женщины в вашем роду тоже были наделены им. – Он нахмурился. – Мне не хотелось бы, чтобы какая-либо из наших дочерей была отмечена таким даром, поэтому предпочитаю, чтобы вы рожали сыновей.
– Мы не всегда получаем то, что хотим.
– Но я получу, так как служу Акоре. Даже если так, ответьте мне, слухи о вас правдивы?
Ее рука сжалась, крепко и сильно. Она вдохнула, набираясь сил.
– Поскольку не знаю содержания этих слухов, я не могу вам ответить.
– Вы видите будущее. Поэтому у вас такое имя.
– Может быть, моей матери оно понравилось.
– Неужели? Странно, учитывая то, что случилось с настоящей Кассандрой. Ее убили, не так ли? Принесли в жертву на могиле Ахилла.
– Так гласит легенда.
– Вы видите будущее.
– Вы можете думать что хотите.
Внезапно он подошел к ней, поднял одну руку. Лицо его искривилось.
– Не провоцируйте меня. Я знаю, кто вы. Вы чудовищное существо, чудовищная женщина. Вы претендуете на власть, или по крайней мере пытаетесь. Я не потерплю ни того ни другого. Вы будете моей женой. Вы будете служить мне и Акоре. Две эти вещи будут вашей привилегией.
Ближе, но недостаточно близко. Она хотела закричать, но вместо этого мягко проговорила:
– Это причинит мне боль, а это, как вы знаете, запрещено.
– Ах да, соглашение между жрицами и воинами. Не сомневаюсь, что идея принадлежала вашему роду. Но я отрекся от него. Женщины, как и всегда, будут находиться в услужении.
– А вы будете править? – Ее переполняло отвращение к нему. Как могла Акора пригреть у себя на груди эту ядовитую гадину? Он отвергал все, что было для них свято и оберегалось столетиями.