Ройс в одиночестве прогуливался в саду своего родового имения. Солнце садилось, и на каждом листке и травинке отражались его прощальные золотистые блики. Наблюдая, как ночь постепенно вступает в свои права, Ройс обратил взгляд к морю, любуясь серебристой лунной дорожкой. В царившем вокруг безмолвии в глубине души вдруг родилось ощущение, что он находится на рубеже чего-то призрачного и неопределенного, но вместе с тем очень значительного. Чувство было настолько сильным, что он поднял руку, будто для того, чтобы потрогать его. Позади был долгий и утомительный день, и, может быть, поэтому Ройсу показалось, что в запахе моря он уловил аромат лимона…
Ночной воздух был напоен благоуханием жасмина, тимьяна и олеандра, сливаясь в знакомый с детства запах Акоры, бывшей одновременно ее домом и тюрьмой. Она безумно хотела уехать отсюда, хотя знала, что так же безумно будет скучать по этому месту. Кассандра вздохнула и опустила голову на сложенные руки, глядя через высокие дворцовые окна на море, посеребренное луной. Луной, которая отбрасывала дорожку, ведущую… куда? В какое из возможных будущих, находящихся сразу за следующим вздохом, следующим мгновением? Она не могла этого видеть, но могла почувствовать. Поддавшись порыву, она протянула руку и на короткий миг коснулась чужой руки.
Лондон. Апрель 1812 года
Сквозь тонкие подошвы шелковых тапочек, она почувствовала толстые персидские ковры, контрастирующие с гладкими полированными полами, по которым она прошла от своей комнаты до лестницы. Ладонью она ощущала прохладные изгибы перил. Дом был наполнен ароматами лимона, сушеных роз и лавандовой воды, которой орошали ковры. И еще не до конца выветрился запах уксуса после вчерашней прочистки водостоков, которая проводилась еженедельно.
Сизый утренний свет смягчал очертания всех углов, скрывал яркие краски, которые вспыхнут только в сиянии дня, чтобы вновь исчезнуть, когда наступит ночь и в доме зажгут лампы. Она провела здесь всего одну ночь, одну великолепную ночь с тех пор, как ее нога ступила на пристань Саутуорка. Первый взгляд, брошенный на Лондон с великой реки, превзошел все ее фантазии, оказавшиеся ничтожными по сравнению с реальностью. Такое же впечатление произвела на нее поездка по заполненным людьми улицам, разговор с людьми, запахи, далеко не все из которых были приятными, и шум, настолько впечатляющий, что все плакальщицы по усопшим замолчали бы от зависти. Даже в самых невероятных мечтах она никогда не смогла бы представить себе такого места, хотя в течение всего долгожданного путешествия изо всех сил старалась это сделать.
