У входа в Лангтон стояли то ли стражники, то ли таможенники. Пришлось остановиться, чтобы они могли осмотреть наши корзинки с динами. Я не слышал, о чем говорил со стражниками предводитель тофоллей, – они «говорили тихо», – но мне совсем не понравилось, что они часто тыкали пальцем в сторону Мунчайлд, Крошки и мою.
Что бы там ни было сказано или решено, нам дозволили беспрепятственно войти в город.
По крайней мере на этот раз.
Внутри, за стенами, мы обнаружили тысячи ячеистого народца, сотни зданий и жуткую суету. Причина большей части этой суеты была нам совершенно непонятна. Но нечто, увиденное мной, заставило меня остановиться.
Один из горожан стоял и натуральным образом рисовал картины на стене здания. Держа особую дину, он прикасался к отдельным ячейкам стены, меняя их состояние, чтобы изобразить очертания дерева, животного или иных предметов. (Как я понял, в этом мире существовал только ультрареализм, поскольку изобразительные средства и живые объекты состояли из одного и того же материала.)
Это зрелище заставило меня тяжело вздохнуть. Искусство. Что случилось в этом мире с моим собственным вдохновением? Все ушло, растаяло без следа.
Но какого черта... Сейчас я стал как никогда восприимчив к чувственному переживанию.
Оглянувшись, я заметил, что большинство тофоллей покинули нас, очевидно направившись со своим грузом к известным им хранилищам дин. С нами остались только два проводника. Я решил, что это наверняка наши давешние спасители. Решив не навешивать лишних ярлыков, я мысленно прозвал их Вонни Первый и Второй.
– Идите с нами, – сказал мне Вонни Первый. – Нас пригласили на аудиенцию к королю.
Почему-то мне это совсем не понравилось.
– Что еще за король? Вы отдаете ему свой урожай и все свое имущество? А чем он вам платит?
В ответе Вонни Первого прозвучала нервозность.
– Король – символ величия нашей реальности. Мы рады отдать ему все, что ему требуется, чтобы приумножить его величие.
Ответ показался мне неискренним. Но что нам оставалось? Только покорно двинуться следом...
Еще к концу пути нашего КА-равана я ни с того ни с сего ощутил себя немного необычно, вдруг явственно почувствовав, как внутри моего ячеистого тела образуется нечто новое. И теперь, когда нас вели на прием к королю, я спросил Мунчайлд, не испытывает ли она те же самые ощущения.
– Ты не чувствуешь ничего странного, Мун?