Тайная доктрина. Том I (Блаватская) - страница 569

и лишь Майа, когда разъединены.

«Все произошло из Акаши (или Свабхават на нашей Земле) в повиновении закону движения, присущему ей, и после известного протяжения времени преходит, исчезает. Ничто никогда не произошло из ничего. Мы не верим в чудеса: потому мы отрицаем творение и не можем представить себе Творца».[1105]

Если бы брамин – ведантист секты Адвайта, был спрошен, верит ли он в существование Бога, он, наверное, ответил бы, как было отвечено Жаколлио, – «Я сам есмь «Бог», тогда как буддист (особенно сингалезец) просто рассмеялся бы и сказал – «Нет Бога, нет Творения». Тем не менее, основная философия, как адвайтистов, так и буддийских ученых, тождественна, и обе имеют то же уважение к животной жизни, ибо обе верят, что каждое существо, каждая тварь на Земле, как бы ни была она мала и ничтожна, «есть бессмертная частица бессмертной Материи» – Материя для них имеет совершенно иное значение, нежели для христианина или материалиста – и каждое существо подлежит Карме.

Ответ брамина был бы понятен каждому древнему философу, каббалисту и гностику ранних дней. Он содержит в себе самый дух дельфических и каббалистических заветов, ибо Эзотерическая Философия века назад решила проблему, чем человек был, есть и будет; его происхождение, жизненный цикл – нескончаемый на своем протяжении последовательных воплощений или новых рождений – и его конечное погружение в Источник, откуда он получил начало.

Но не у физических наук сможем мы когда-либо найти разъяснение человеку, загадке Прошлого и Будущего; ибо ни один философ не может даже сказать нам, что есть человек, каким он известен сейчас физиологии и психологии. В своих сомнениях, явля ется ли человек Богом или зверем, наука сейчас связала его с последним и производит его от животного. Конечно, задача анализа и классификации человеческого существа, как земного животного, может быть предоставлена науке, которую никто так не почитает и уважает, как оккультисты. Они признают ее основы и замечательную работу, сделанную ею, успехи, достигнутые в физиологии, и даже – до некоторой степени – в биологии. Но внутренняя, духовная, психическая или даже моральная природа человека не может быть оставлена на милость впитанного материализма; ибо даже более высокая философия психологии Запада не может, в своей настоящей неполности и склонности к определенному агностицизму, воздать должное внутреннему человеку; особенно его высшим способностям и распознаваниям и тем состояниям сознания, на пути к достижению которых такие авторитеты, как Милль, проводят определенную линию, говоря – «Настолько, но не дальше, продвинешься ты».