66. Самым тяжёлым котом в мире по книге рекордов Гиннесса считается австралийский кот Химми весом в 21 килограмм (рекорд 1986 года) и объёмом талии 84 см, до этого на первом месте стоял конектиккутский кот Спайс (рекорд 1077 года) — 20 килограммов. К моменту своей смерти 12 марта 1968 года в возрасте десяти лет и четырех месяцев Хинни весил 21,3 кг и имел обхват «талии» 84 см. Длина кота с хвостом была около метра. Он был настолько большим, что не мог передвигаться самостоятельно, его приходилось возить в тачке. А на Урале в городе Асбесте живёт кошка Кэтти. Её вес 23 килограмма, длина её тела от носа до кончика хвоста — 69 см, обхват талии — 70 см, размах усов — 15 см, а аппетит, как шутят хозяева, 1,5 сосиски в минуту.
А вот с кастрацией кошки ещё сложнее. Если для кота действительно — чик-чик и готово, то для кошки кастрация — полостная операция, которая может дать осложнения. Характер кастрированной кошки тоже может перемениться, хотя они реже становятся сердитыми и агрессивными. Но то, что они выпадают из природной жизни — вот это наверняка. Но как раз, если выбирать между кастрацией кота и кастрацией кошки, то предпочтительнее последнее. Особенно для животных, которые беременеют хронически. Для них подобная операция может дать дополнительные годы жизни и стопроцентную гарантию от распространённого кошачьего заболевания — рака матки. Если ваша кошка постоянно пропускает течки (то есть вы не даёте совершиться биологическому запросу её тела), то риск такой болезни огромен. Иногда ничего иного и не остаётся, как кошку кастрировать. Но и у кастрированной кошки может «воскреснуть» желание «пошляться по котам», то есть и при удалении матки с яичниками ветеринар способен оставить немного «лишнего», не до конца эти яичники удалить пары клеток вполне достаточно.
Когда я по медицинским показаниям кастрировала свою Нору, через полгода нас ждал приятный сюрприз. В один прекрасный вечер моя кастратка встала в позу, отклячив заднюю часть туловища, и скребя в истоме когтями по ковру снова затявкала как лисица. «Течки» продолжались у неё с завидным постоянством. И как прежде она сидела на окне, высматривая пробегающего мимо кота! А когда кот был не предоставлен — отправилась по известному ей маршруту: кухня — диван. И мы имели счастие лицезреть любимую позицию — «писающий ангел». Все вернулось на круги своя. Разве что — без котят.
— Тамара, — сказала я подруге, оперировавшей мою кошку, — похоже, мы снова в форме…
— Не может быть! — воскликнула она.
— Зайди, полюбуйся…
Посмотрела она на сверкающие снопами искр Норкины глаза, на загнутый вверх хвост и характерные телодвижения, вздохнула и призналась: