— Есть штемпель Нью-Йорка, — сказал я.
— Вижу.
— Так что, если его послали тебе друзья Конни...
— ...значит, они привезли газетную вырезку с собой в Нью-Йорк и уже здесь запечатали в конверт и кинули в почтовый ящик.
Я встал и в задумчивости подошел к окну.
— Есть другое объяснение, — произнес я наконец, повернувшись к Элейн. — Кто-то убил ее, детей и мужа.
— Да.
— Затем он представил это как кровавую резню, учиненную отцом семейства, и сам позвонил в полицию. Потом дождался, когда о преступлении сообщат местные газеты, вырезал статью, привез в Нью-Йорк и здесь опустил в почтовый ящик.
— Да.
— Полагаю, ты и сама догадалась, кого я имею в виду.
— Тогда он пообещал, что убьет Конни, — сказала она. — И меня. И тебя.
— Мало ли чего он пообещал!..
— "Тебя и всех твоих девок. Скаддер!". Вот что он сказал тогда тебе.
— Немало подонков угрожали мне расправой за эти годы. Нельзя воспринимать всю эту чепуху всерьез. — Я вновь подошел к столу и подержал в руках конверт, как будто пытаясь ощутить окружавшую его тонкую психическую ауру. Если что-то подобное и существовало в действительности, мне не дано было это почувствовать.
— Но почему именно сейчас? — удивленно произнес я. — Когда все это было, лет двенадцать назад?
— Что-то около этого.
— И ты действительно думаешь, что это его работа?
— Я абсолютно уверена в этом.
— Мотли?
— Да.
— О Господи!.. — пробормотал я. — Джеймс Лео Мотли!
Итак, Джеймс Лео Мотли. Впервые это имя я услышал здесь же, в этой квартире, только не в черно-белой комнате. В один прекрасный день я позвонил по телефону Элейн, договорился о встрече и вскоре приехал. У нее уже был готов коньяк для меня и диетическая кола — для себя, и несколькими минутами позже мы оказались в ее постели. Неожиданно мне бросилось в глаза странное пятно на грудной клетке; я показал на него пальцем и поинтересовался, что это такое.
— Я тут тебе чуть было не позвонила, — объяснила она. — У меня вчера днем был посетитель.
— Ну и что?
— Новый, прежде я его не видела. Он позвонил, сказал, что он друг Конни. Той самой Конни Куперман, помнишь?
— Конечно, помню.
— Сказал, что она дала ему мой номер. Мы поговорили, все было нормально, и вскоре он приехал. И не понравился мне с первого взгляда.
— Что же в нем было такого?
— Не знаю. Мне показалось, что в нем есть что-то роковое, сверхъестественное. И эти глаза...
— Что за глаза?
— Смотрел он как-то необычно. Что там такое у Супермена — Х-лучи, что ли? Мне показалось, что он как будто пронзает меня насквозь.
Я погладил ее.
— Это отразилось на твоей славной коже, — заметил я.