– Я не про радио. Нет, там все тихо. Просто мы пересекли границу штата.
– А-а-а...
– Мы в Миннесоте. То есть стали федеральными преступниками. По нашему следу вышлют ФБР, и нам теперь никуда не деться.
– Как смешно!
Он посмотрел на меня.
– Что-то не так? Кататься от хохота необязательно, но и дуться ни к чему.
– Я еще не проснулся, только и всего. Дай мне прийти в себя.
– Нет вопросов.
Я потер глаза. Выпрямился. Взглянул на часы.
– Должно быть, они уже в Омахе.
– Возможно.
– Или на подъезде к ней. Где мы?
Джордж указал на карту. Я положил ее на колени.
– Следующий город на нашем пути – Кэнби. Ты можешь его найти.
Я нашел эту точку на карте к востоку от границы с Южной Дакотой, на западе от Миннеаполиса и Сент-Пола.
– Где мы остановимся?
– Я тебе говорил.
– Напомни.
– Неподалеку от Доброго Грома. Не знаю, есть ли он на карте. Это центральная часть штата. Поищи Манкейто...
– Нашел.
– Это к югу от Манкейто.
– Я нашел Добрый Гром. Господи, откуда берутся такие названия!
– Это индейское слово Лакануки. Слушай, из тебя просто невозможно выжать улыбку, Пол. Сарай стоит у дороги к юго-западу от Доброго Грома. Один из наших агентов вырос на тамошней ферме и унаследовал ее пару лет назад после смерти матери. Он только и говорил о том, что отправится туда, выйдя на пенсию.
– Надеюсь, до пенсии ему далеко.
– Я думаю, он мертв. Уехал в Барселону и исчез. Если агенты пропадают в дружественных нам странах, обычно их уже не находят.
– Может, он на ферме, ждёт нас?
– А может, всю ферму снесло последним наводнением.
Наводнение в нашем плане тоже не было предусмотрено.
– Наводнением, говоришь?
– Угу.
– Печальная история.
Я откинулся на спинку сиденья, несколько минут смотрел на дорогу. Спросил Джорджа, не надо ли сменить его за рулем. Он ответил, что еще не устал, и я решил не настаивать. Снегопад не прекращался; дорога узкая, извилистая, и вести по ней тяжелый трейлер – проблема даже в июле.
– Джордж, – заговорил я несколько миль спустя, – что это за таблетки?
– Какие таблетки?
– Которые я дал Спрэгу и его рейнджерам.
– А-а!.. – Он хохотнул и ничего не ответил.
Промолчал и я.
Потом он спросил, какие, по моему разумению, таблетки они могли получить от него.
– Я как-то не думал об этом. Но, наверное, не бенни. Они что, вызывают потерю памяти?
– В определенном смысле.
– Не понял.
На его лице играла улыбка.
– Капсулы отсроченного действия. Оболочка растворяется через два или три часа, в зависимости от кислотности желудка. А потом вечное блаженство.
Я молчал.
– Маленькие черные пилюли. Я же сказал тебе, что сюрпризов у меня много. Ты мог и догадаться.