Само собой разумеется, распоряжения шефа были тут же исполнены.
С трудом отдышавшись после крепкого кофе, Иван Афанасьевич застегнул ширинку и распорядился пригласить к нему начальников отделов.
Ниночка привычно и аккуратно вновь накрасила свои миленькие губки и вызвала к Бармину служащих подчиненного управления.
Короткое утреннее совещание прошло в общем-то без эксцессов, как всегда, ровно, по плану. Иван Афанасьевич не чаще обычного произносил слова «мудак», «засранец», «педераст» и любимое мудреное словосочетание «семиногий пятихрен», обращаясь таким образом к присутствующим, из чего можно было смело сделать вывод: жизнь сегодня удалась.
Разогнав всех по своим углам, Бармин собирался было вновь попросить у Ниночки кофе и сливок, но тут на пороге приемной появился генерал из госбезопасности, с которым у Ивана Афанасьевича была давняя и крепкая дружба.
- Ваня! - прорычал генерал. - Мы все - в жопе!
И это вместо того, чтобы любезно раскланяться с милой Ниночкой, которая еще в прошлые выходные усердно царапала свои стройные ножки о его генеральские погоны! Свинья он все-таки. Определенно свинья.
- Иван! - вновь зарычал генерал, позабыв о должной солидности и буквально вбегая в кабинет Бармина. - Ты слышишь, что я тебе говорю?!
- Экий ты буйный! - с улыбкой вышел к нему навстречу хозяин кабинета. - Какая муха тебя укусила?
- Брось! - махнул генерал рукой. - Не до подначек сейчас!
- Да что произошло-то? Объяснить можешь? - Бармин перестал улыбаться. Он много лет знал генерала и ни разу не видел его таким встревоженным и раздраженным. - Великая Монголия объявила войну Соединенным Штатам Америки или африканские бушмены попросились пешком войти в состав Российской Федерации?
Нет, нет, нет. Иван Афанасьевич вовсе не был круглым идиотом, а продолжал играть в бодрячка по привычке, следуя заученной еще с советских времен пропагандистской стихотворной фразе «ничто нас в жизни не может вышибить из седла».
- Таганцева пришлось выпустить из страны, - на одном дыхании выпалил генерал.
- Что-о-о?! - Бармин невольно упал в кресло, по счастью оказавшееся как раз позади него. - Ты что, генерал, белены объелся?! Да как ты только посмел это допустить?
- Не ори на меня! Не было другого выхода. Не было.
- Он порывисто прошел к бару, замаскированному под книжный шкаф, достал оттуда бутылку коньяку и, налив себе полный стакан, выпил до дна:
- Все, Таганцева в России уже нет.
- Продолжил, морщась от выпитого.
- Остается надеяться только на чудо.
- Ты о каком чуде сейчас говоришь? - прошипел Бармин, тщетно пытаясь встать на ноги и хватаясь рукой за сердце. - Таганцева просрал - это я уже понял. А документы? Документы где?