— Ну не-е-ет! — Достаточно было лишь мельком глянуть на выражение лица Ласковой Смерти, чтобы понять, что ни о каких отмазках разговор можно больше не заводить. Гепатит уперся! Как бы паршиво впоследствии ни развивались события, он всё равно будет стоять до конца! — Раз пошли такие веселые гонки на выживание, с дистанции я не сойду. Я человек азартный.. Вот что, Оля, я думаю: Ханты-Мансийск, откуда был первый звонок, — это Тюменская область. Это Сургут, Нефтеюганск, Нижневартовск. Это нефть, это газ. Наконец, это огромные лесные ресурсы. Всем этим распоряжаются очень богатые, очень могущественные люди. Их не так уж и много, и как раз среди этих немногих надо искать того, кто позарился на «Богатырскую Силу». Пес с этим Новомосковском! Перетопчутся без меня один день. Сейчас отправляюсь вместе с тобой в Москву, собираем сходняк и разрабатываем стратегию. Начинаем прощупывать олигархов. Эх, надо было заняться этим еще месяц назад! А сейчас до обидного мало осталось времени! Как, Ольга? Попотеем? Уложимся за неделю?
— Легко.
Ни он, ни она еще не знали, что у них в распоряжении нет даже этой жалкой недели. Всего пять дней потому, что послезавтра Ласковой Смерти позвонит Юрий Иванович и с гордостью сообщит, что все вопросы в женской колонии решены и вечером 17-го числа оттуда привезут к нему на дом четверых крепостных.[99] Две уже бывали у него раньше. А вот две другие — новенькие. По спецзаказу Олега обе не наркоманки и не алкашки. Обе высокие и симпатичные. Обе не старше двадцати двух лет. К тому же, не дуры, с которыми не о чем побеседовать после траха.
Диана и Герда.
«Засада! — разочарованно поморщился Гепатит. — Всё сложилось как нельзя лучше. За исключением самого важного: того, кто стоит за всей этой грандиозной бранжой, определить так и не удалось. А ведь не исключено, что следующим, кого закажет этот деловой, когда шлепну Кудинова, стану именно я. Уж больно я беспокойный. Уж слишком я путаюсь под ногами.
Дуга!!
О чем мечтал, то и получил.
И достойного противника. И острые ощущения. И большой головняк».
Ночью с 16-го на 17-е июля Олега, остановившегося в скромно обставленной гостевой спальне в коттедже Кудинова, разбудило пиликание сотового телефона.
— Полчетвертого ночи, — вместо привычного «Слушаю» пробормотал он сонным голосом в трубку.
— Олег, это я!
Это, и правда, была она (ее девчоночий голос не перепутаешь ни с чьим другим) — Ольга… Какая-то, что абсолютно не свойственно ей, чересчур возбужденная. Она даже не говорила, она кричала, да так, что пришлось чуть-чуть отстранить трубку от уха.