- Разрешите идти? - Артур повторил свой вопрос, потому что слушать излияния старого Очень Важного Специалиста было удовольствием ниже среднего.
- А? - Виктор Сергеевич рассеянно посмотрел на Артура. - Да, идите, голубчик. Идите и служите своему народу. И поторопитесь.
Артур снова щелкнул каблуками и, четко развернувшись через левое плечо, пошел к двери.
Не оглядываясь, он вышел из кабинета и, аккуратно притворив за собой дверь, театральным жестом отер пот со лба.
Молодой полковник с прозрачными голубыми глазами хмыкнул и спросил:
- Идете вершить?
- Ага, - ответил Артур, - а также служить своему народу.
- Желаю успеха, - сказал полковник таким тоном, будто пожелал Артуру удачи на тотализаторе.
- И вам того же, - в тон ему ответил Артур и вышел из приемной Очень Высокого Места.
Идя по коридору, ведущему к выходу на улицу, он шевелил губами и, только покинув стены Очень Высокого Места и отойдя от него на достаточное расстояние, позволил себе прошипеть сквозь зубы:
- Тварь! Больные дети… Немощные старики… Гнида! Достояние российской истории…
Сука! Ведь он уже почти мертвый, а жадности - как у десятка живых…
Остановив проносившуюся по Кольцу машину, он сел рядом с водителем и сказал:
- На Ленинградский вокзал.
В его мозгу прокручивались мысли, как обвести вокруг пальца родную контору и заполучить медальон себе. И при этом не вызвать ни малейших подозрений. Они с Графом давно задумали эту операцию, по завершении которой каждый из них мог спокойно уйти на пенсию, прикупив по островку в Тихом океане… В конце концов, Воронцов прекрасно понимал, что если медальон попадет в руки ОВС, в чьем кабинете он только что был, то государство не получит ни гроша из похищенной воровской казны…
* * *
А в это время в одном очень высокопоставленном кабинете происходил разговор очень высокопоставленных и серьезных людей.
- Ну и что нового сказал этот ваш… ч-черт, все время забываю псевдонимы! Прямо как в вульгарном шпионском фильме!
- Артур Александрович Воронцов. Старая кличка - Ворон. Псевдоним - Камелот. А вам, уважаемый Калита, порекомендую есть сахар. Простой рафинированный сахар-песок. Вот, помнится, в детстве мой отец, когда мне нужно было выучить важный урок, ставил передо мной сахарницу и говорил: «Читай и ешь!» И вы знаете - помогало!
- Бросьте, Француз! Это, может быть, поможет мальчишке формулы вызубрить, а нам с нашими делами и проблемами скорее нужно какие-то чипы вживлять. Чтобы память расширить.
- Ну, знаете, Калита, этак можно дойти и до замены главного процессора. Представляете - вы начнете обрабатывать информацию как какой-нибудь пятый «Пентиум».